История моего брата

На Ольгу было больно смотреть, она все время плакала. Мы все были потрясены и использовали все связи и все возможности, я даже ездил в Москву. Когда я прибыл в посольство, рабочий день закончился, мне сказали, что посол уже уехал в резиденцию. Я с большим трудом раздобыл его адрес. Московский офис нашей компании помогал мне, как мог. Они прислали машину с водителем – русскую «ладу».

Турецкий посол жил в красивом особняке, построенном еще в царское время. Мы поднялись на второй этаж по огромной деревянной лестнице. У посла были гости, но, увидев мое состояние, он внимательно выслушал меня, связался с Министерством иностранных дел, задал какие-то вопросы.

Он тоже не сумел ничего добиться. Провожая меня в вестибюле особняка, у лестницы, он посоветовал не волноваться, набраться терпения: посольство будет заниматься делом исчезновения моего брата, они это так не оставят и попытаются выяснить судьбу «господина инженера». У него был грустный и понимающий вид.

Когда я ехал из резиденции турецкого посла в Шереметьево, водитель попытался развлечь меня, рассказав интересную легенду, связанную с особняком. В царское время там жил богатый купец, который торговал сахаром. Особняк он построил для своей любовницы. Пока его строили, она ни о чем не знала, потому что купец задумал устроить ей сюрприз. Когда стройка была окончена и особняк уже стоял во всем великолепии, он взял свою подругу и повез показывать ей подарок, но прежде завязал ей глаза шелковым платком. Так он привел ее на верхний этаж дома и там снял повязку.

Любовница, видимо, рассердилась. «Ах, какое уродство!» – воскликнула она. Купцу от этих слов кровь в голову ударила, и он дал ей хорошую затрещину. Женщина не удержалась, скатилась с лестницы, сломала шею и сразу умерла.

Вот тебе еще одно убийство из-за любви!

Ладно-ладно, я больше не отвлекаюсь. Не сердись, не надо сразу хмуриться…

В Шереметьеве я через переводчика пытался расспросить таможенников, но все было тщетно, мы так ничего и не добились. О Мехмеде никто ничего не знал. Да, понимаю, что звучит это странно, но все произошло именно так.

Прошло много месяцев; стройка в Борисове закончилась согласно графику. Дома для офицеров были торжественно переданы заказчику, в торжественной церемонии принимали участие высокопоставленные лица обеих стран. Приехали даже русский и турецкий министры, мы им рассказали о нашем несчастье, попросили помощи, но вновь не получили никакого результата.

Незаметно подошла зима. Все засыпало снегом – парки, скверы, дома, в общем, весь город Борисов оделся в белоснежное одеяние, которое не таяло до весны. Стройка закрылась, и мне пришлось вместе со всеми вернуться в Турцию.

Когда мы прощались, я заметил, что Ольга очень изменилась. Мне показалось, что она стала другим человеком. Даже разговаривая со мной, она будто не видела меня. Уезжала и Людмила – в ее услугах больше не было надобности. Она сказала, что вернется в Москву и там будет искать работу. Так все мы разъехались.

– Но это же невозможно, – произнесла журналистка. Глаза ее были широко раскрыты от изумления, она взволнованно дышала. – Это же невозможно, так не бывает! И что, Ольга осталась?

– Я предлагал ей и Оксане поехать вместе со мной в Стамбул, но сестры не согласились. Они собирались поехать к каким-то родственникам. Мне с трудом удалось ее уговорить принять небольшое количество денег. Потом мы простились. Я больше никогда не видел ее.

– О, Аллах! – воскликнула девчонка. Потом надолго задумалась, помолчала, а затем с сомнением посмотрела на меня. –  Вы наверняка все это выдумали.

– Нет, – вздохнул я. – Если бы это было так.

– Не знаю. Что-то я не уверена. Вы ведь постоянно читаете, и вот мне пришло в голову, что такая история вполне может быть позаимствована из какого-нибудь русского авантюрного романа.

– Нет, – покачал я головой. – Все истинная правда. Остальное я расскажу завтра, на сегодня хватит. Я устал.

Она собралась было возразить, сказала, что не сможет уснуть, не узнав, что же случилось с Мехмедом, но я так решительно ей отказал, что ей ничего не оставалось делать, как согласиться. Наконец она ушла к себе в комнату, опираясь на палочку.

Оставшись один, я вытащил из кармана странную вещицу, которую грыз Керберос. Это было золотое украшение, запачканное грязью. Золотая цепочка с птицей на замочке. Я спросил себя, как могло это украшение попасть в собачью будку.

Затем спустился и устроил себе получасовой массаж в объятиях Любимой, потому что мышцы мои были в тот день перенапряжены. Как всегда, Любимой удалось расслабить меня, она обняла меня целиком, прижала к своей груди, согрела и успокоила.