История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка

Долгое правление преемника Токту, его племянника Узбека (1313–1341), называется мусульманскими хронистами золотым веком. При этом хане ислам окончательно утвердился здесь, став государственной религией. Обращение Берке и Тоде-Менгу было личным и не затрагивало режим. Но после Узбека шатаний не было. Вопрос был решен. Христианство и буддизм – в разных формах – потерпели поражение, а стойкие приверженцы язычества среди монгольской знати могли только оттягивать то, что уже невозможно было предотвратить. Уже через год при дворе Каира с глубоким удовлетворением узнали, что среди кипчаков не осталось неверных. Узбек-хан любезно разрешил брак принцессы из его дома с мамлюкским султаном Насиром, а когда сам женился на дочери императора Андроника III, то потребовал, чтобы она стала мусульманкой. Она впоследствии получила разрешение навестить отца и отправилась в Константинополь в сопровождении Ибн Баттуты, но оттуда не вернулась. Узбек был готов, руководствуясь политическими или коммерческими соображениями, поддерживать дружественные отношения с христианскими державами. Генуэзцам позволили восстановить стены Кафы, в которой в 1318 году папа создал епископский престол. Венецианцы получили разрешение построить колонию в Тане – в устье Дона. Папа Иоанн XXII выразил благодарность хану за защиту католических миссий, и францисканец Джованни ди Мариньолли, остановившись в Сарае в 1339 году на пути в Китай, передал Узбеку великолепного боевого коня, подарок папы из Авиньона. Но ни внешняя политика Узбека, ни его отношения с Русью не были успешными. Его вмешательство с целью поддержать монгольский протекторат над Болгарией и Сербией было нерешительным, мир, заключенный в 1323 году между мамлюками и ильханами, ослабил узы между Каиром и Сараем, и Абу-Саид отбил попытки Узбека занять Азербайджан. В 1327 году население Твери взбунтовалось против монгольских сборщиков дани, два великих князя были убиты, и великим князем стал Иван Калита, который предпочел жить не во Владимире, а в Москве, будущей резиденции царской семьи и патриархии, удобно расположенной как для войны, так и для торговли – в верховьях Волги и Оки. О карьере Ивана Калиты (в древнерусском языке слово «калита» означало сумку, кошель на поясе, такое прозвище он получил за жадность) и важности выбора Москвы много писал Г. Вернадский.

Каким бы успешным ни выглядело правление хана Узбека, оглядываясь назад, мы видим, что в эти годы Золотая Орда прошла высшую точку своего развития. Беспорядки на всей территории Руси так и не удалось успокоить, а предпочтение, отдаваемое им Ивану Калите, стало первым шагом к возвышению Великого княжества Московского. Падение ильханов Персии никак нельзя было обратить к выгоде Узбека, которому повезло не больше, чем его предшественникам в завоевании территории Кавказа. Спорная провинция Азербайджан так и не стала кипчакской. На южных берегах Черного моря оккупация в 1326 году Брусы (Прусы) османскими турками, которыми командовал престарелый, но все еще сильный Осман, ознаменовала появление новой мусульманской военной силы. Взятие в 1330 году Никомедии и Никеи его сыном и преемником Орханом обеспечило его народу контроль над Вифинией и азиатским побережьем Босфора и указало путь для перехода турок в Европу, что было сделано в 1357 году после пересечения Геллеспонта (Дарданелл) и захвата Галлиполи. Возможно,

Узбек, благочестивый мусульманин, не имел ни желания, ни сил, чтобы остановить распространение этого нового государства гази. Да и он едва ли мог предвидеть, что оно так скоро охватит обширные регионы Анатолии Балканского полуострова. Тем не менее успех нового государства обрек Золотую Орду на безвылазное пребывание в евразийских степях и оторванность от цивилизованной жизни юга.