История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка

Три сына Чингисхана, Джучи, Чагатай и Угэдэй, занялись осадой Гурганджа, и монголы, которым не хватило камней для осадных машин, вырубили целые рощи тутовых деревьев, вымочили стволы в воде, чтобы сделать их тверже, и использовали их в осадных машинах для разрушения стен. Осада продолжалась семь месяцев (октябрь 1220 – апрель 1221 года). Нападавшие понесли тяжелые потери, за которые, вероятнее всего, отчасти ответственна ссора между Джучи и Чагатаем, вынудившая Чингисхана вмешаться и подчинить их обоих Угэдэю. Когда Гургандж наконец пал, монголы увели в рабство женщин и детей, угнали ремесленников числом, как утверждают, 10 тысяч человек и убили всех остальных. Они сломали плотины и затопили город. Позже на его месте был построен новый город, получивший название Ургенч. Плотины не ремонтировали (возможно, никто не знал, как это сделать), и Оксус, русло которого изменилось, в течение трехсот лет впадал в Каспий.

Еще до падения Гурганджа Чингисхан с главными силами армии переправился через Оксус и вторгся в богатую и многонаселенную провинцию Хорасан. Главные силы хорезмийцев были практически разгромлены; обороняли остатки царства только гарнизоны городов. Массовые убийства, сопровождавшие продвижение монголов через Восточную Персию, несомненно, имели целью ускорить капитуляцию городов и избавить атакующих от долгих и монотонных осад. Не то чтобы немедленная капитуляция избавляла гражданское население от уничтожения. Если монголов провоцировали некие особые обстоятельства, такие как, например, смерть в бою одного из лидеров, население городов платило за это жизнями. Термез – первый захваченный и уничтоженный город к югу от Оксуса. Хронисты рассказывают мрачную историю о том, как женщина, надеясь спасти свою жизнь, сказала, что проглотила жемчужину. Безжалостные монголы вскрыли ей живот и достали драгоценность. Чингисхан приказал, чтобы все трупы также потрошили, на случай, если подобная идея пришла в голову кому-то еще. Следующим был взят Балх и остался цел. В феврале 1221 года пал Мерв. Его взял Толуй, по утверждению Ибн аль-Атира убивший 700 тысяч человек. Только восьми ремесленникам сохранили жизнь. Гробница Санджара была разрушена и сожжена, а небольшой тюркский клан, который пас свои отары на пастбищах у Мерва, бежал на запад через Ирак в Малую Азию, где его приютили сельджукские принцы. Они стали предками турок-османов. Следующей целью стал Ни-шапур. Годом раньше, когда Субэдэй и Джэбэ преследовали шаха, зять Чингисхана Токучар был убит стрелой, пущенной лучником с городской стены. Поэтому город не мог рассчитывать на пощаду и не получил ее. Он был взят Толуем в апреле 1221 года, и последовавшая кровавая бойня стала беспрецедентной даже для монгольских анналов. И руководила бойней вдова Токучара. Из голов мужчин, женщин и детей сложили отдельные пирамиды, а на улицах убивали даже кошек и собак. Нишапур, древний город, названный в честь короля Шапура, по мнению Якута, был первым городом Хорасана. Впоследствии он был вновь отстроен, но больше не обрел былую важность.

Конфликт религий в монгольской Азии

Герат, жители которого открыли ворота монголам, захватчики пощадили, но Бамиан – на Гиндукуше, где убили любимого внука Чингисхана, разделил судьбу Мерва. Бамиан был процветающим буддистским центром. Утверждают, что в его монастырях жила тысяча монахов. Две колоссальные статуи Будды были вырезаны из скал, на которых стоял город, неизменно вызывая удивление путешественников. Чингисхан запретил людям жить в этом городе. Он получил новое название – Мобалык, «проклятый город», и оставался необитаемым даже во времена Джувейни – сорока годами позже.

Сын Мухаммеда Джелал ад-Дин прорвался через монгольские линии и добрался до Газни, где отчаянно старался собрать новые армии. Ему помешал всеобщий ужас, испытываемый людьми перед монголами, и яростные ссоры тюрков и гуридов, от поддержки которых он зависел. Царство гуридов было уничтожено шахом Мухаммедом в 1215 году. Гуриды, в основном персы и афганцы, проявлявшие враждебность к тюркам, не желали помогать его сыну, и монголы, как всегда, использовали эти разногласия себе на пользу.