Читаем История неурожаев и погоды в Европе полностью

Избыточно влажным, с наводнениями был 1068 г. [23, 165]. На центральной части Русской равнины недород от избытка влаги. Неурожайный год.

Неурожаи, не приносившие народных бедствий и являвшиеся следствием метеорологического, а не исторического порядка, упоминались летописцами лишь отчасти, ненароком, порой почти случайно. Иногда подобные упоминания, ранее не имевшие места в летописях, «всплывали» в гораздо более позднее время.

Зима 1069 г. была в Европе суровой и снежной. В 1069 г. был неурожай в Германии от избытка влаги [165]. Ив западных землях Руси недород был от избытка влаги. Редкий год не сопровождался на Руси местным недородом.

Зима 1070 г. была очень суровой, весна — многоводной, лето — избыточно влажным [159]. В Восточной Европе разразилась сильная засуха в Ростовской земле, после чего последовали чрезвычайный неурожай и голод в 1071 г. «Бывшю тогда гладу в Ростове, приидоша Ярославци…», — говорится в Суздальской летописи [23]. Г. И. Швец [147] сообщает, что лето было маловодным на большой территории Руси.

Неурожаи 1024 и 1070 гг. были местными. На севере сопровождались жестоким голодом и людоедством. Этим воспользовались волхвы, призвавшие народ к бунту и погромам [88]. Недород повлек за собой сильный голод в последующем 1071 г. в районе Ярославля (бассейн Верхней Волги). Вследствие голода вновь повторились волнения народа под предводительством волхвов («Бывши бо единою скудости в Ростовьской области») [109].

Несомненно, что неурожаи 1024 и 1070 гг. имели одни и те же причины и последствия: сильная засуха, недород, голодные бунты. Но В. Н. Лешков, анализируя тексты русских летописей, указывает на их различие. И в том и в другом году народ был доведен до исступления. Языческие жрецы, волхвы, согласно своим верованиям, объявляли челядь и женщин причиной голода, требуя их казни. Народ еще верил, что неурожай и голод обусловлены сверхъестественной силой. Княжеская власть вела борьбу с язычеством. И в 1070 г. удалось остановить разбой.

Хотя христианство на Руси было введено в X в., спустя столетие язычество все еще оставалось в памяти людей. И голодные бунты под предводительством волхвов с убийством женщин и стариков несомненно являются отголоском идеологической борьбы двух религий — христианства и язычества.

Зимы 1074, 1076 и 1077 гг. были исключительно суровыми. По данным X. Лэма [161], в Северной Европе зима 1074 г. была чрезвычайно суровой. Погибли озимые в Англии и Германии. В Западной Европе зима 1076 г. была столь суровой, что по льду Рейна можно было ходить до конца марта [23]. Зима 1076/77 г. в Европе была суровой и многоснежной. Все реки Европы, в том числе Темза, Сена, По, Тибр, Рейн, Эльба и Дунай, замерзли. Погибли озимые и много деревьев. И на северо-западе Русской равнины в 1074, 1076 и 1077 гг. погибли озимые.

На Русской равнине 1083 г. был засушливым и неурожайным. По данным В. Н. Татищева, в этом году здесь вновь вспыхнула эпидемия: «Мор на людей во всей Русской земле» [129]. Это совпадает с данными Е. П. Борисенкова и В. М. Пасецкого [26]. В 1083 г. лето было жарким во всей Западной Европе, в частности в Германии [23, 159]. Неурожайный, голодный год.

Есть основания полагать, что на юго-западе и в центральной России лето 1084 г. было засушливым. По данным Ф. П. Кеппена [71], имело место нашествие саранчи, хотя русские летописи об этом не сообщают. Нашествие саранчи наблюдалось также в Германии, во Франции, в Англии и Польше. Об этом сообщает одна немецкая хроника [1569 г.): «Die Heuschrecken, auf gegenseit Preussen, ver-vustet sehr das Land der Reussen, dazu die Reussen, haben sich verder-bert selbst so jemerlich…»[9]

Избыточно влажные годы в Европе — 1085, 1086 и 1089 гг. [23, 159, 165]. В 1085 г. наводнение было на р. По. Много дождей и гроз наблюдалось в Англии [159]. Неурожайный год.

В 1086 г. наводнения были в Италии и во Фландрии [159]. Сильные наводнения отмечались в 1086 г. на побережье Англии [161]. (Примерно с 1086 г. на юго-востоке Англии наступил период обильных дождей, который окончился в XIII в.) [30]. Неурожай от избытка влаги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)
Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Книга включает наиболее известные произведения выдающегося экономиста и государственного деятеля конца XIX — начала XX века, одного из основоположников австрийской школы Ойгена фон Бём-Баверка (1851—1914) — «Основы теории ценности хозяйственных благ» и «Капитал и процент».Бём-Баверк вошел в историю мировой экономической науки прежде всего как создатель оригинальной теории процента. Из его главного труда «Капитал и процент» (1884— 1889) был ранее переведен на русский язык лишь первый том («История и критика теорий процента»), но и он практически недоступен отечественному читателю. Работа «Основы теории ценности хозяйственных благ» (1886), представляющая собой одно из наиболее удачных изложений австрийского варианта маржиналистской теории ценности, также успела стать библиографической редкостью. В издание включены также избранные фрагменты об австрийской школе из первого издания книги И. Г. Блюмина «Субъективная школа в политической экономии» (1928).Для преподавателей и студентов экономических факультетов, аспирантов и исследователей в области экономических наук, а также для всех, кто интересуется историей экономической мысли.УДК 330(1-87)ББК 65.011.3(4Гем)E-mail для отзывов и предложений по серии: economics@eksmo.ru ISBN 978-5-699-22421-0

Ойген фон Бём-Баверк

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука
Жизнь науки
Жизнь науки

Собрание предисловий и введений к основополагающим трудам раскрывает путь развития науки от Коперника и Везалия до наших дней. Каждому из 95 вступлений предпослана краткая биография и портрет. Отобранные историей, больше чем волей составителя, вступления дают уникальную и вдохновляющую картину возникновения и развития научного метода, созданного его творцами. Предисловие обычно пишется после окончания работы, того труда, благодаря которому впоследствии имя автора приобрело бессмертие. Автор пишет для широкого круга читателей, будучи в то же время ограничен общими требованиями формы и объема. Это приводит к удивительной однородности всего материала как документов истории науки, раскрывающих мотивы и метод работы великих ученых. Многие из вступлений, ясно и кратко написанные, следует рассматривать как высшие образцы научной прозы, объединяющие области образно-художественного и точного мышления. Содержание сборника дает новый подход к сравнительному анализу истории знаний. Научный работник, студент, учитель найдут в этом сборнике интересный и поучительный материал, занимательный и в то же время доступный самому широкому кругу читателей.

Сергей Петрович Капица , С. П. Капица

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука