История Ногайской Орды

Что касается более точного определения численности населения, то данные весьма скудны. Т.И. Султанов оценивает ее в Узбекском ханстве Абу-л-Хайра (куда входил Мангытский юрт) до массового исхода сторонников Мухаммеда Шейбани в Мавераннахр (начало XVI в.) в 1 миллион 240 тысяч — 1 миллион 360 тысяч человек. Это заключение петербургский ориенталист сделал на основании данных Мухаммед-Хайдара о том, что под началом казахского хана Касима находился 1 миллион кочевников; а войско Шейбани Т.И. Султанов счел сорока-шестидесятитысячным. Принимая пропорцию войска ко всему народу как 1:6, получаем 240 тысяч (40 тысяч × 6) или 360 тысяч (60 тысяч × 6), каковые и прибавляем к миллиону подданных Касима (Султанов 1982, с. 20, 21).

Думается, эти рассуждения Т.И. Султанова можно продолжить. Мухаммед-Хайдар приводит слова казахской ханши Султан-Нигар-ханым, обращенные к Тахиру б. Адику, племяннику и преемнику Касима: «В стране узбеков у тебя не ладятся дела из-за мангытов, и (ты не можешь) противопоставить им войско, которого у тебя (прежде) было десять лаков (т. е. миллион. — В.Т.), а теперь дошло до четырех лаков (400 тысяч. — В.Т.), и у тебя не осталось достаточно сил, чтобы сопротивляться им» (Haidar 1895, р. 228). Этот разговор состоялся приблизительно в 1523 г. Напомню, что в 1521 г. скончался Касим б. Джанибек, оккупировавший Мангытский юрт и значительно увеличивший число своих подданных и ополченцев. Ясно, что эту массу народа унаследовал Тахир, взойдя на трон. Правда, Мухаммед-Хайдар пишет о миллионном войске, а не народе, и, следуя методике Т.И. Султанова, получается, что казахские ханы властвовали над шестью миллионами кочевников. Однако это немыслимая цифра для кочевого общества, поэтому будем считать, что Султан-Нигар-ханым вела речь именно об общем количестве жителей Казахского (бывшего Узбекского) ханства.

Вскоре после смерти Касима ногаи двинулись громить казахов и оттеснили их далеко на восток. Мангытский юрт, естественно, обрел самостоятельность. В результате этих событий число подданных Тахира уменьшилось с 1 миллиона до 400 тысяч. Стало быть, 600 тысяч пришлось на отколовшуюся часть, и мы вправе предположить, что таково было население Мангытского юрта и областей, присоединенных ногаями в ходе «реконкисты».

Следующие конкретные цифры встречаются в начале 1550-х годов, во время обострения отношений между Иваном IV и Юсуфом. В 1551 г. бий хвастался: «А у меня триста тысяч рати моей писмянои. А восмь у меня сынов моих, а по десяти тысяч своих людей у них есть» (ИКС, д. 4, л. 75). «Письменная рать» (т. е. ополчение, занесенное в какие-то податные или мобилизационные реестры) могла составлять, по разным методикам подсчета, ¼, ⅕ или ⅙ от общего количества народа.

Выберем самый осторожный подсчет и допустим, что восьмидесятитысячное войско сыновей Юсуфа тоже включалось в «письменную рать». Тогда получается, что в Ногайской Орде было по меньшей мере 1 миллион 200 тысяч жителей (300 тысяч × 4).

Однако реально Юсуф мог поднять по своему приказу лишь «стотысячную paть мангитскую», о чем он сам и известил царя в 1552 г. (НКС, д. 4, л. 112 об.). А через год русский гонец донес, что, готовясь к походу на Русь, бий «людей своих смечал… и сметал всех людей своих сто тысяч да дватцать» (НКС, д. 4, л. 190). Повторив подсчет, получаем 480 тысяч населения (120 тысяч × 4). При этом заметим, что в данной акции не принимали участия отряды мирз правого крыла — нурадина Исмаила, Арслана б. Хаджи-Мухаммеда и др. Тот и другой были могущественными правителями на западе Орды, т. е. господствовали как минимум над третью и как максимум над половиной ногаев.

Тогда получается, что в правом крыле кочевало от 240 тысяч до 480 тысяч, а всего в Ногайской Орде (правое крыло + яицкий центр + левое крыло) проживало тогда от 720 (240+480) тысяч до 960 (480+480) тысяч человек. 300 же тысяч «письменной рати» уже остались к тому времени в прошлом, потому что из Орды ушли в Мавераннахр улусы бия Саид-Ахмеда и его детей, да еще ударились в разбойное «казачество» потомки Шейх-Мухаммеда и Алчагира.

Вторая Смута радикально подкосила демографический потенциал кочевой державы: «И так того народу Измаильтескаго мало за Волгою осталося, едва пять тысяч военных людей» (Курбский 1914, с. 238). Источники 1580–1590-х годов приводят уже гораздо меньшие цифры по сравнению с первой половиной столетия. В июне 1589 г. имперскому послу сообщили в Посольском приказе, что Россия готова направить против иранского шаха, наряду с прочими силами, стотысячное ногайское войско (Бушев 1976, с. 68, 69). Но это число включало, видимо, и конницу Малых Ногаев, потому что в 1592 г. в наказ о встрече польско-литовского посла была вставлена фраза: «А нагайских ратных людей Большие Заволжские Орды и Казыева улуса сядет на конь (по царскому повеленью) отборново люду до ста тысячью (Анпилогов 1967, с. 40).