— Он рассказал, что та банда — итальянская мафия. Не объяснил, правда, зачем им нужна ты и почему тому странному дядьке попеременно приходило в голову меня убить… — Я прыснула от смеха, который обернулся в едва ли не истерику. Изобретательности Эмметта можно только позавидовать. — Да, не стану отрицать, это и правда звучит смешно. Но послушай вот еще что: по рассказам твоего брата, эти мафиози обладают какой-то суперсовременной технологией и именно так этот долговязый внедрился ко мне в голову!
Я схватилась за живот, умирая со смеху от того, как эпично Эмметт обернул ситуацию для непосвященного человека. Только вот я, похоже, испортила ему всю игру. Алекс с довольным видом наблюдал за мной со стороны и, видимо, обдумывал что-то, пока я приходила в себя. Он мог бы задать миллион вопросов, усомниться в любой даже самой незначительной детали, но почему-то предпочел не зацикливаться. Неужели кто-то из семьи успел ему пригрозить? Или он верил в рассказы вампиров до тех пор, пока я их не высмеяла?
— Знаешь, может быть мы выберемся куда-нибудь после того, как тебя выпишут? Поможем твоим родственникам сочинить оскароносный любовный блокбастер или подумаем над тем, как за оставшееся время создать проект по истории. Что думаешь? — осторожно поинтересовался Алекс. Он неотрывно следил за выражением моего лица, пока я пыталась вообразить достойный ответ, который бы его не расстроил.
— Я думаю, что моя мама…
Я не успела закончить собственную мысль, как в голове как будто завертелись шестеренки. Вот он — идеальный шанс показать Тане, что не только она способна властвовать надо мной. Да она сойдет с ума от одной только мысли, что я останусь наедине с Мэнголдом! Будет волосы на себе рвать, но не сможет запереть в четырех стенах и запретить мне ходить в школу, общаться с одноклассниками, задерживаться в кафе после уроков… Может, конечно, но тут я надеюсь на здоровую конфронтацию со стороны доктора Каллена, ведь это он толкал побудительные речи о необходимости социализации.
— А знаешь, эта идея очень даже неплохая. Про проект-то я совершенно забыла, — задумчиво откликнулась я и парень моментально изменился в лице: на щеках проступили очаровательные ямочки, а лисьи глаза уже было считали, что я попалась в его сети. Кто еще куда попал, Мэнголд.
— Отпад, — благоговейно протянул парень. — Я мог бы заглянуть к тебе завтра после школы. Подумали бы, с чего вообще можно начать, — предложил Алекс и я неопределенно пожала плечами. Кто знает, что будет завтра.
— Если к утру меня обеспечат новым телефоном, я дам тебе знать, что думаю насчет этой затеи.
— Может, принести тебе чего? — задумчиво спросил Алекс, прежде чем вскинул указательный палец к потолку и с улыбкой принялся шарить в кармане теплой толстовки. — Совсем забыл о подарке. — Парень извлек очередной бархатный мешочек и протянул его мне.
Подобные сюрпризы начинают становиться повторяющимся явлением, и это не только заставляет меня испытывать минуты эйфории, но и дает Мэнголду причины полагать, что он может надеяться на большее. Быть может я строю из себя чересчур важную личность или становлюсь слишком мнительной, но как бы то ни было — парень чего-то добивается своими визитами, извинениями, теплым отношением и подарками. Если не учитывать его срыв в моей спальне, то последняя школьная неделя перед праздниками превратилась в водоворот захватывающих эмоциональных событий. И они, похоже, продолжаются.
Я потянула за узелок, и на мою ладонь упала переливающаяся брошь из матового и глянцевого черного бисера; пылающим алым глазом на меня смотрел миниатюрный дракон.
— Это Дрогон, — торжественно произнес Алекс, с довольным видом наблюдая за тем, как я поглаживаю выпуклые бусины.
— Он замечательный. У Эшли самый настоящий талант, передай ей мою благодарность, — мягко откликнулась я и улыбнулась парню.
— Будет здорово, если ты как-нибудь снова заглянешь к нам в гости и сама ее поблагодаришь. — Алекс продолжил распространяться о том, как его сестра болтала обо мне на следующий день после праздника, как она обсуждала нашу возможную поездку на каток, пока я находилась в прострации из-за его слов. Отпали последние сомнения в том, чего именно добивается от меня Алекс.