История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)

Таня не уставала мне повторять, что человеческая память — самое ненадежное хранилище данных и развлекалась тем, что вместо упоительных рассказов о своем прошлом, заставляла меня вспоминать названия конкурсов, в которых я участвовала или количество кукол Барби, что было у меня в детстве. Но что бы она не говорила, был в моей жизни один единственный день, который я не забуду ни за что на свете.

В Анкоридже отродясь не было такой жары, чтобы в каждом супермаркете, в каждой непринужденной беседе обсуждалось приобретение в дом кондиционера. Рядом с моим роялем стоял большой напольный вентилятор, к которому я привязала узкие, разноцветные атласные ленты и всякий раз, когда он раздувал мои волосы, я чувствовала себя как восхитительная Мэрилин Монро, потертую открытку с фото которой я откопала на чердаке.

Но в той маленькой комнате горел лишь приглушенный свет, стояло приятное, успокаивающее тепло и необычайная тишина. Я будто наяву видела свои прутики-руки с мягкими ладонями, которые уверенно удерживали трехкилограммовый ворох голубых пеленок. Из них показывалась крошечная ладошка моего маленького брата.

Его круглое личико было красным и сморщенным, совсем как мордочка щенка шарпея, что за пару месяцев до того появился у моей подруги. Но даже миллион самых очаровательных и разномастных щенков хаски или ретриверов ни в жизнь не могли бы сравниться с голубоглазым чудом, ответственной за которого я стала раз и навсегда в тот знойный июльский день.

Он ни разу не заплакал, когда я неуверенно и с опаской качала его в колыбели из своих рук. Я вглядывалась в его полупрозрачные, небесные глаза и пыталась понять, будем ли мы похожи. Проступят ли на его круглых щеках такие же ямочки, станет ли он пианистом, как я? Я полюбила его всем сердцем в тот самый день, когда впервые увидела. Полюбила раз и навсегда.

«Он навсегда останется в твоих воспоминаниях, в твоем сердце. И как больно бы тебе не было… Второй раз никто не сможет его отнять».

«Но его отняли у меня… Он не заслужил… Не заслужил умереть так рано!» — голос сорвался на крик и ледяные ладони сомкнулись вокруг талии быстрее, чем можно было ожидать, сдерживая порыв впиться кому-нибудь в глотку. Растрепанные локоны рассыпались по ледяной спине, облаченной в строгую небесно-голубую рубашку. Горячие капли оставляли на ней размытые следы, а тихий, уговаривающий шепот заглушался нескончаемым потоком рыданий: казалось, поддался клапан. Не сумел больше сдерживать плотину. Если бы я только знала, что этот паршивый день закончится именно так.

***

— Какая ты стеснительная! Раз ты не собираешься проявлять свое человеческое дружелюбие первой, придется брать быка за рога! — я ошарашено замерла с расческой в руках, округляя глаза от нашествия Элис, что фурией влетела в гардероб, мгновенно принимаясь перебирать чехлы и шумно передвигать вешалки.

— Эм… Вообще-то я уже оделась, — хмуро объявила я, и взгляд Элис за секунду просканировал меня с головы до ног.

— Сколько можно ходить в одних и тех же джинсах? — она издала сокрушенный вздох и катапультировала в мои руки мягкую тунику, которую я каким-то чудным образом умудрилась поймать. — Если ты так к ним привязалась, то смени хотя бы свитер! — от ошеломления и неожиданного вмешательства в мое утро мне даже почудилось, что она еле слышно, сквозь зубы пообещала выкинуть все джинсы сегодня же.

— Но мне нравится и так…

Ну за что мне все это? Я снова умудрилась проспать, потому что до глубокой ночи восстанавливала хронологию пропущенных эпизодов, а тут меня зажали в угол и требуют переодеваться!

— Сапоги, туника, шарф — и считай, мы договорились, — я устало закатила глаза и отбросила свитер, натягивая шелковистую кофту и тут же начиная вертеться в руках вампирессы, которая завязывала мягкий клетчатый шарф на моей шее. — Не забудь снять эти чудовищные кроссовки.

— Это кеды… — обиженно пробормотала я, развязывая шнурки и вместо этого застегивая на икрах замки высоких кожаных сапог. Сколько бы она не старалась, ни одна дизайнерская вещица из шерсти гладкошерстной альпаки не поднимет мне настроение. Явись я хоть в Лабутенах и с сумкой от Прада, Мэнголд все равно будет считать меня дьяволом. И окажется прав.

— Может, еще и волосы заколоть? У тебя такая красивая шея, — она широко улыбнулась, а я отшатнулась, огибая стоящую посередине стойку с противоположной от Элис стороны.

— Сапоги, туника и шарф — помнишь? — я отбросила назад волосы и направилась к выходу.

— И почему все люди такие несносные по утрам?..

Я хмыкнула и подхватила сумку, спускаясь вниз и желая поскорее уехать из дома, позавтракать где-нибудь вне этих стен, пока…

— Доброе утро, Лиззи, — Эсме с самым доброжелательным видом поприветствовала меня у лестницы, поливая многочисленные растения в зале. — На столе стынет завтрак, — она отложила лейку в сторону и коснулась моей спины, подталкивая в сторону кухонного островка. Даже сумку отняла… Да что ж сегодня не так с этой семьей?