История нравов. Галантный век

Романисты, естественно, поступали по тому же шаблону. Описание женщины и в романах обыкновенно ограничивалось исключительно ее эротической физиономией. Можно сослаться на цитированный выше роман Циглера «Восточная Баниза», которым тогда увлекалось все светское общество в Германии. Из вышеприведенных примеров видно, что и лирики при описании возлюбленной поступали также «инструмен тально-технически». Не мешает здесь напомнить, что в тогдашней любовной лирике речь шла в большинстве случаев о вымышленной возлюбленной: воображение создавало существо, составленное из особенно ценимых эпохой красот, и это фантастическое существо получало затем то или другое имя. В XVII веке были в ходу имена Сильвия, Альбина, Лесбия, Арисмена, Розалис и т. д., в XVIII веке их сменили Флеретта, Филида, Розхен, Луиза, Минна, Лаура…

Другим очень интересным проявлением подобного чисто галантного воззрения на женщину являются многочисленные в XVIII веке описания чужих стран и народов. В специфической женской красоте той или другой страны обыкновенно подчеркивают и то специфическое лакомство, которое она доставляет: физический портрет женщины той или другой страны поэтому не только не забывается, а ставится даже во главу угла. Англичанки пользовались, по-видимому, высшей общепризнанной славой красоты. В «Британских анналах» Архенхольца англичанки объявляются красивейшими женщинами в мире, и подобное мнение подтверждает и такой знаток женщин, как француз, граф Тилли. Впрочем, этот умный наблюдатель прибавляет, что в Англии встречаются не только красивейшие, но и безобразнейшие женщины. Это значит: раз англичанка теряет свою красоту, то преображается до такой степени, как нигде. Граф Тилли говорит: «Англичанки, вообще говоря, довольно красивы, зато некоторые и замечательно безобразны. Необходимо допустить две возможности. Во-первых, в Англии, вероятно, существует больше красавиц, чем где бы то ни было, так как здесь природа очень позаботилась о прекрасном поле, хотя и поскупилась на грацию, которую лишь до известной степени может заменить деланная естественность. И во-вторых, если англичанка теряет красоту, то ее безобразие превосходит всякие границы, становясь для остальных предметом настоящего торжества».

Классические типы английской красоты, пользовавшиеся мировой известностью, — сестры Геппинг и леди Гамильтон, прославившаяся во всех европейских столицах изобретением пластических поз, а потом из-за своих скандальных отношений с неаполитанской королевой Каролиной и с английским адмиралом Нельсоном ставшая предметом такой же ненависти, как прежде восторга. Модный тогда культ красоты привел к тому, что красота упомянутых трех дам не только подробнейшим образом описывалась в многочисленных статьях, сообщениях и брошюрах, но и воспроизводилась во множестве всюду выставленных картин. Существуют целые коллекции изображений леди Гамильтон, самые известные среди которых принадлежат художнику Ричарду Уэстоллу.

В тех случаях, когда создавался, так сказать, сборный портрет красивой женщины, англичанка вносила в него значительную часть составлявших его прелестей. Обыкновенно у нее заимствовали грудь и достоинства Венеры Каллипиги, иногда, напротив, лицо. Только ноги англичанки никогда не удостаиваются такой чести: они всеми считаются слишком большими. Надо, впрочем, заметить, что слава англичанок как красивейших женщин имела не одни только антропологические причины. Если все чаще отдавалось предпочтение пышной красоте англичанки, полной груди, которую уже нельзя покрыть одной рукой, статной фигуре и т. д., то в этом сказалась, без сомнения, реакция против упадочной женской красоты нисходящего абсолютизма, слишком много обещавшей и слишком мало дававшей. Это вместе с тем доказательство, что наряду с абсолютистской культурой все более господствующей становилась культура буржуазная, следовательно, еще задолго до того времени, когда ее носители завоевали себе политическую власть. Так как в Англии буржуазная культура зародилась раньше, чем где бы то ни было, то здесь она и вносила впервые поправки в созданный абсолютизмом идеал красоты.

Красота англичанок пользовалась такой славой, что сравнение с ними всегда считалось равносильным комплименту. Пелльниц, например, говорит о саксонках (в вышеприведенном сочинении): «Саксонки вполне могут поспорить с англичанками в смысле красоты, привлекательности, приятности манер и прекрасного телосложения. Среди них особенно выделяются уроженки Дрездена и Лейпцига, хотя и остальные города могут гордиться своими дочерьми, так что можно подумать: вся страна населена ангелами. Впрочем, иностранцы говорят, что уроженки Лейпцига легче остальных склонны влюбляться, ибо небо одарило их сердцем, вечно жаждущим беседы с мужчинами: правда ли это, они сами знают лучше других».