История о колдовстве и людях (СИ)

Заподозрив, что в Театре вампиров под видом лицедеев орудует разбойная шайка, комиссар Марсель Симони привёл в здание театра отряд полиции. Поскольку служащие театра не желали пропустить полицейских внутрь, комиссару пришлось пригрозить применением оружия.

Во время обыска отряд обнаружил в здании театра потайную дверь, а за ней – склеп со множеством гробов. Подозревая, что в гробах могут храниться останки жертв преступлений, комиссар приказал вытащить гробы на свет и вскрыть их.

Для последовавших за этим событий ни полиции, ни прессе пока не удалось найти объяснения.

Стоило солнечным лучам проникнуть в гроб, как внутри его вспыхнул огонь. Из гроба выскочила горящая заживо фигура, напоминающая человеческую, и принялась с диким криком метаться по зданию театра. Все попытки угнаться за этой фигурой, чтобы погасить огонь, ни к чему не привели – двигалось это существо намного быстрее человека. Тем временем полицейские, как бы ни были они поражены происходящим, повинуясь отданному ранее приказу комиссара, вскрыли остальные гробы. Вскоре здание театра напоминало ад: выскочившие из гробов и горящие заживо существа заполнили всё вокруг, в поисках спасения они метались не разбирая дороги, а потому пожирающий их огонь перекидывался на все окружающие предметы. С жуткими воплями обитатели гробов кидались в раскрытые окна, но, не найдя спасения и за пределами зловещего театра, обращались в пепел. Когда наконец прибыла пожарная команда, спасать было уже нечего. Комиссар Симони, также пострадавший от огня, в настоящее время пребывает в больнице, однако, по словам врачей, состояние его не внушает опасений. Больше в полицейском отряде пострадавших нет».

- Какая жуткая смерть, - произнёс Луи, уставившись глазами в никуда. – Я ведь хотел только обезопасить от вампиров людей, а не сжечь заживо их самих…

- Здесь нет твоей вины, - Иветт мягко взяла его за руку. – Они сами навлекли это на себя. Преступники и убийцы всегда кончают плохо. А Жанне ты спас жизнь, как и многим людям, которые в будущем могли бы стать жертвами этого так называемого театра.

Луи же внезапно вспомнился Сантьяго, который в предвкушении пиршества изнурял себя голодовкой – и вряд ли он был единственным. Но пиршество так и не состоялось, вместо наслаждения пришла агония. Знакомы ли были этим созданиям другие наслаждения, другие радости? Было ли в их существовании хоть что-то светлое? Луи казалось, что нет. Умей они наслаждаться жизнью, а не её отнятием - им не было бы нужды истязать себя голодом ради кровавого ритуала, который, похоже, и составлял для них весь смысл существования.

Может, ему не стоило ходить в полицию, а стоило вернуться следующим вечером в театр? Найти Сантьяго, попытаться убедить его в том, что не все радости жизни заключены в отнятии чужой крови? Сантьяго всё время строил из себя шута – но что он прятал за этой маской? Теперь уже никто никогда этого не узнает.

- Я помолюсь за них в церкви, - молвила Клодия. – Ведь они все родились людьми, значит, души у них человеческие. А душа человека бессмертна, её не уничтожить никакому тёмному колдовству, что превращает людей в вампиров.

- Да, милая, - проговорил Луи. – Конечно. А я, пожалуй, пойду навещу Жанну.

========== 22 ==========

Когда Луи появился в доме доктора Бру, Жанна, вопреки его ожиданиям, уже не лежала в постели, а сидела в кресле гостиной, кутаясь в шаль.

- Как же я рада вас видеть, месье Луи, - улыбнулась она. – Как видите, моя рана оказалась не столь опасна.

Повернувшись к доктору, девушка молвила:

- Мне хотелось бы остаться наедине с моим спасителем. У меня к месье Луи важный разговор.

- Вы хотели бы, чтобы я вас оставил? – в голосе доктора Бру слышалось лёгкое недоумение.

- Нет, конечно, я не выгнала бы вас из вашей собственной гостиной, - поспешно заговорила Жанна. – Но, возможно, мы могли бы уединиться в той комнате, где я провела сегодняшний день? Ведь горничная уже убрала мою постель.

Казалось, доктор сейчас разинет рот, услышав подобное заявление из уст столь милой девушки. Луи уже ожидал гневной тирады – однако хозяин дома внезапно потёр лоб.

- Конечно, - произнёс он, и в голосе его слышалось странное спокойствие. – Располагайтесь, как вам удобно. Я вас провожу.

Когда они с Жанной остались вдвоём, а доктор закрыл за ними дверь, до вампирского слуха Луи донёсся его шёпот:

- Уже таким же ханжой становлюсь, как эти напыщенные господа… Словно у мужчин и женщин и мыслей никаких быть не может, как только о разврате… Будто женщина - не человек и пригодна лишь для сомнительных развлечений… Как же заразителен дурной пример…

Разумеется, сам доктор и подумать не мог, что кто-то способен его услышать.