История о колдовстве

Такой молодой и полной жизни Бристал фею ещё не видела. Она не понимала, каким образом Снежная Королева и мадам Грозенберри могли находиться в разных местах, но её это не волновало. Не теряя больше ни секунды, Бристал бросилась к наставнице, желая обнять её, но прошла сквозь мадам Грозенберри, будто та была соткана из воздуха.

– Вы призрак? – спросила Бристал.

– Нечто тому подобное, – ответила мадам Грозенберри. – После того как мы простились во дворце Тинзел, я изо всех сил стремилась сдержать данное тебе обещание и ушла подальше от людских глаз, но моё одиночество лишь придало Снежной Королеве сил. Рано или поздно она бы меня одолела, поэтому я стала искать в горах место, где смогла бы её заточить, и нашла эту пещеру. Я заморозила себя в стене, чтобы королева не смогла выбраться, а затем ослепила себя – чтобы, если стена всё же растает, она не нашла путь на свободу. Из последних сил я разделила нас с помощью заклинания, и отныне, пока жива Снежная Королева, я буду существовать как бесплотный дух вне её тела.

– А в академию вы могли бы вернуться? – спросила Бристал.

Мадам Грозенберри помрачнела и покачала головой.

– Пусть мы со Снежной Королевой более не живём в одном теле, я всё ещё связана с ней и не могу покинуть этих стен, – объяснила она. – Да и не заслуживаю этого. Я виновна в том, что она существует на свете, а значит, виновна и во всём зле, что она совершила. Мне место в этой пещере – в той же мере, что и Снежной Королеве.

– Зачем же тогда вы вообще отделили себя от неё? – спросила Бристал.

– На то есть две причины, – ответила мадам Грозенберри. – Во-первых, чтобы я могла переубедить любого, кому вздумается прийти сюда и попытаться освободить Снежную Королеву. А во-вторых, я предположила, что таким образом смогу когда-нибудь помочь тебе, Бристал. Я оставила тебе в наследство немыслимо тяжкое бремя. И пусть я бесконечно в тебя верила и верю, я догадывалась: рано или поздно тебе может понадобиться совет. И судя по тому, что ты здесь, я не ошиблась, верно?

Бристал кивнула, и на глаза ей навернулись слезы.

– Да, – всхлипнула она. – Вы не представляете, как сильно мне нужны.

Оказавшись рядом с мадам Грозенберри, Бристал наконец вздохнула свободно. Впервые за много месяцев она дала волю чувствам, и они захлестнули её. Бристал упала на колени посреди пещеры и разрыдалась.

– Бедняжка, – вздохнула мадам Грозенберри. – Это всё я виновата. Не стоило взваливать тебе на плечи столько ответственности.

– Нет, дело в другом, – пробормотала Бристал. – Мы справились, мадам Грозенберри. Мы смогли добиться всего, о чём мечтали! Магию узаконили во всех четырёх королевствах! Человечество не просто признаёт магию, оно восхищается ею! Академия стала домом для тысяч фей, которые учатся развивать свои способности. В мире теперь живётся куда лучше и спокойней не только магическому сообществу, но и женщинам, и говорящим существам!

Будь у мадам Грозенберри настоящее тело, ей бы пришлось присесть. Фея прижала ладонь к груди и с восторгом посмотрела на Бристал. Она вздохнула так глубоко, что в этом вздохе чувствовалось облегчение всех волшебных созданий на свете.

– Ах, Бристал, – сказала она. – Как же долго я надеялась услышать это. Пусть даже здесь очень холодно, ты не представляешь, как мне греет сердце эта новость.

Бристал кивнула и выдавила улыбку.

– Знаю, это замечательно, – сказала она. – Я и не думала, что мир может так перемениться.

– Тогда почему же ты грустишь? – спросила мадам Грозенберри.

– Не знаю. – Бристал пожала плечами. – Поводов для счастья так много, но я в последнее время думаю только о плохом. Голос в голове без конца напоминает мне о неудачах и убеждает, что ничего хорошего от будущего ждать не стоит. Все усилия кажутся тщетными, все успехи – временными, а каждое препятствие на пути – настоящим концом света. И я никак не могу с этим справиться. И боюсь, что до конца своих дней останусь несчастной!

Мадам Грозенберри присела на колени рядом с Бристал и погладила её по волосам. Прикосновения призрачных рук наставницы Бристал не почувствовала, но зато явственно ощутила её участие.

– На всём белом свете вечна лишь истина о том, что ничто не вечно, – сказала мадам Грозенберри. – Времена года в природе сменяют друг друга, и ровно то же происходит с людьми. У каждого из нас случаются дождливые и солнечные дни. Но нельзя позволить особенно суровой зиме разрушить нашу веру в то, что однажды придёт весна. Иначе мы навеки увязнем в снегу.

– Мне кажется, это даже не зима, а целый ледниковый период, – вздохнула Бристал. – Вдруг это вовсе не время года? Вдруг всё затянется очень надолго?