История очевидца иных миров

— Эгей, сюда! Скорее же! — Луркан оглушительно завопил, отчаянно размахивая руками.

Несколько теней, уже почти поравнявшиеся с подручным Эдкрона, притормозили и нехотя подошли к толстяку. Пятеро: двое высоких длинноволосых наёмников и трое солдат из гарнизона Бойсе. Наёмники чуть впереди, как главные в отряде. Стараются держаться ровно, независимо, но чувствуется испуг.

— Ну же, дайте мне весть. Сумели ли вы поймать проклятого безликого, или же попросту лишили жизни?

Луркан с важным видом скрестил руки на груди и нахмурил брови, внимательно ожидая ответа. Даже ребенку было ясно, что он дурачится, но наёмники приняли его слова за чистую монету. Один выступил вперед.

— Мы успешно гнали безликого в засаду, но так вышло, что с засадой он так и не повстречался. Центральная часть бредня его также не зацепила, но сейчас подтягиваются края: вполне вероятно, что им повезло больше.

В блёклом свете лампы, которую держал один из стражников, стало видно, как потускнела улыбка Луркана. Его глаза прищурились, а руки разошлись в сторону:

— Так получается, что противный Творцу безликий, убийца женщин и детей, бесследно исчез?

— Пока ещё неизвестно. — голос наёмника дрогнул. — В любом случае расстраиваться не стоит. Мы перегруппируемся и прочешем этот лес от и до. Куда бы он ни забрался, скрыться у него не выйдет. Мы вытащим его из любой норы, будьте спокойны.

— Ну как же я могу быть спокоен, когда такая блестящая кампания завершилась ничем? — Луркан медленно пошел к наёмнику. — Ты огорчил меня. Знаешь, что в одной далекой стране делают с гонцами, приносящими дурные вести?

Наёмник неуверенно улыбнулся и пожал плечами. Толстяк улыбнулся в ответ и положил свои огромные лапы ему на плечи.

— Их лишают головы, мой друг!

Ладони Луркана молниеносно взлетели, обхватив голову наёмника. Тот издал сдавленный вопль и ухватился за руки толстяка, пытаясь ослабить хватку. С тем же успехом он мог попытаться ослабить хватку рук на мече, что держала статуя одного из старых лордов на главной площади Бойсе. Казалось, Луркан собирается раздавить голову бедняги в своих ладонях. Но в тот же миг, помощник Эдкрона потянул наёмника вверх. Тот завопил громче и, уже находясь в воздухе, замолотил ногами, пытаясь достать мучителя. Луркан продолжал поднимать наёмника. Приятель последнего сделал нерешительный шаг в сторону места экзекуции, но Луркан так зыркнул в его сторону, что второй наёмник отшатнулся, как от удара. Пытка продолжалась. Ноги жертвы вяло месили воздух уже чуть ли не в ярде над землей, было очевидно, что ещё немного, и он потеряет сознание от перенапряжения. Луркан же, казалось, не прикладывает ни малейших усилий, на лице застыла все та же пугающая улыбка. Внезапно, что-то изменилось, Луркан сделал неуловимое движение, словно дрожь побежала по его воздетым рукам. В тот же миг тело наёмника, более не сдерживаемое ничем, грохнулось на землю. Мэдден подумал сначала, что толстяк просто насытился пыткой и отпустил жертву, но тут же заметил тёмный округлый предмет, сжатый в руках Луркана. Не медля ни секунды, он запустил свой страшный трофей во второго наёмника. Голова одного наёмника едва ли не со звоном врезалась в голову второго. Тот рухнул, как подкошенный. Луркан сплюнул и обратился к сбившимся в кучку стражникам:

— Надеюсь, урок будет усвоен как надо? — не дожидаясь ответа, наугад ткнув в одного из солдат. — Теперь ты главный. Прямо сейчас бегите, слышите, бегите во-он прямо туда, куда я показываю. Через милю с небольшим выйдете на поляну, которая одним краем упирается в скалу. Спрячьтесь так, чтобы ни одна сволочь вас не учуяла. А когда появится Фланахэн… Все вы хорошо запомнили, как он выглядит?

Стражники нестройным хором подтвердили, что да — запомнили.

— Так вот. Когда он появится, неважно, откуда, пусть даже из ниоткуда свалится, не пытайтесь его задержать. Вот ты — у тебя же арбалет? Куда-нибудь попадаешь из него?

— В яблочко с десяти шагов, сэр… — дрожащим голосом проблеял стражник, уже успевший проклясть тот день, когда его угораздило податься на службу к лорду.

— Прекрасно, тогда всади ему болт в голову. Или в сердце. Все равно куда — лишь бы наповал. Впрочем, если вы двое прирежете безликого своими палашами, я нисколько не расстроюсь. Расстроюсь я только в случае невыполнения моего приказа. А что бывает, когда меня расстраивают, вы видели. Так?!

— Да, сэр…

— Тогда вперёд, мои отважные воины! Наша земля и наш народ не забудут ваших славных дел!