История очевидца иных миров

Меня разбудил шорох дворников елозящих туда-сюда по ветровому стеклу. Они размазывали мелкие светлые точки только что начавшегося дождя. Кейси, освещённый лишь подсветкой приборной панели, сидел неподвижно, глядя в никуда. Пальцы его барабанили по обшивке руля что-то неразборчивое. Заметив, что я проснулся, он вздохнул:

— Конечная станция, просим освободить вагон.

Сонно моргая, я вгляделся в тёмное пятно приземистого дома слева от машины. Я покосился на заднее сидение.

— Майк…

— Майк уже десять минут как ушел. — Хью утомленно тёр глаз пальцами. — И тебе пора туда же…

— Хью, а ты уверен…

— Слушай, Мак, счас начало второго. Я устал и хочу завалиться спать, а мне ведь ещё рулить на другой конец деревни. Поэтому кончай придуриваться и выметайся вслед за Майком. Это твой дом, а это, — он раздраженно ткнул пальцем перед собой, — твой грёбанный «мустанг». Ну, давай же…

Я открыл дверь и уже выставил наружу ногу, когда пальцы Кейси ухватили мой локоть.

— И знаешь что… — глаза Хью цепко держали мой взгляд. — Майк может и повёлся на всю эту туфту, но у меня-то в голове кое-что есть. Ты не вырубил того парня, ты его убил.

Заметив мое недоумение, он скривил губы в подобии улыбки:

— Ты же мне всё сидение кровью измазал. И не похоже, что кровь твоя. Мак, ты же ещё днем вусмерть накачался метом. Наверное, ты не хотел его убивать, но увлёкся. Мет превращает твои мозги в кислоту, грозящую всем окружающим…

Я сощурил глаза и выдернул локоть.

— Кей, давай ты свои долбаные мысли оставишь при себе, а то у меня в голове ещё осталась малость кислоты. Как бы окружающим не пострадать…

Кейси отпустил взгляд, его плечи поникли, запал сошёл на нет.

— Не волнуйся, я отмою чехол, отмою вообще всё — никто ничего не найдёт. Но ты уж сделай милость, избавься от этой своей одежды и, главное, от тела. — он снова посмотрел на меня, теперь почти что умоляюще. — Мак, если нас заметут, то точно закроют и надолго. Мак, я был в тюрьме. Я не хочу туда ещё раз…

Я улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка выглядела не угрожающей или глумливой, а внушающей доверие.

— Успокойся, тюрьма тебе не грозит. Обещаю.

Я выбрался из машины и пошёл к двери дома. Роясь в незнакомых карманах куртки в поисках ключей, а после, ковыряя в замочной скважине первым попавшимся, я чувствовал спиной его взгляд. Наконец, потерпев неудачу в попытках открыть дверь, я саданул в неё кулаком. Она распахнулась, протестующе задребезжав.

— Засранец Майк, опять дверь не закрыл. — я осознал, что начинаю думать, как Билл.

Закрыв дверь, я повернул ручку замка и набросил цепочку. Привалившись к стене, я постоял немного, но так и не услышал звука отъезжающего автомобиля. Плюнув, наконец, на Хью и на его чувства, я поплёлся в свою комнату. По пути подёргал ручку двери туалета. Изнутри раздалось невнятное извиняющееся бурчание Майка. Пнув дверь ногой, я пошёл дальше и справил малую нужду в ванную. Потом поднялся на второй этаж и, не зажигая огня, рухнул на кровать.

Яркий солнечный свет заставил меня открыть глаза. «Окна на юг — это здорово, конечно, но иногда один минус перечёркивает все плюсы. Какого чёрта солнце светит так ярко почти что в начале зимы? Разве не должно оно весь день прятаться за низкими тучами, сеющими мелкий холодный дождь?» Все эти мысли потоком пронеслись в моей голове. Нет, уже не вполне моей: нашей с Биллом Маккуином. Процесс обращения практически завершён, теперь даже родная мать не отличит меня от настоящего Маккуина.