История Одного Андрогина (СИ)

Натаниэль старался не брать в голову все эти деструктивные слова МакГивена. Он смотрел на него молча, не желая что-либо говорить ему. Но неугомонный Вальтер продолжал:

- Это я его тогда в полуфинале сделал! Достойный парень, но не достойнее бронзы. И ты, говнюк, не думай, что раз тебе повезло с этим негром, то повезет с другими! Ты проиграешь, потому что ты уже расслабился!

Слова МакГивена остановил дикторский голос, объявивший его имя. Вальтер, поняв, что ему пора выходить на дорожку, лишь отшутился в своей манере:

- Ну что, девчонки! Мне пора! Потом договорим! После моей победы! – после чего он взял свою шпагу и пошел к фехтовальной дорожке.

Натаниэль посмотрел вслед МакГивену и стал ощущать что-то странное в районе своих сосков. Ему казалось, будто они набухли или отвердели, причем так, что он стал чувствовать их больше всего остального. Они стали тревожить его и отвлекать. Разговор с этим приветливым парнем ему пришлось отложить, избегая неясных проявлений эмоций. Натаниэль хотел сходить в уборную и посмотреть, но тренер отказал ему, сказав, что сейчас будет его выход. С неуютным ощущением под одеждой Натаниэлю пришлось выходить на дорожку.

Он не знал, как он будет состязаться, но стиснув зубы, ему пришлось. В поединке он перестал обращать внимание на дискомфорт, таким образом, пройдя второй раунд турнира на одном дыхании. Выброс энергии нечто облегчил его ощущения.

Без особых усилий Натаниэль прошел и третий раунд. Соперники валились лесом в поединке с ним. Усевшись на скамью, он снова аккуратно пощупал свои соски. Былое ощущение не пропало, разве что притупилось при общей физической усталости организма. Наступило некое онемение вокруг сосков, отчего Натаниэлю стало казаться, что они чересчур влажные.

Он не знал что это. Что происходит с ним. Чем это вызвано – физическими нагрузками, или каким-то подсознательным волнением. Но он точно знал, что ему это не нравится. Грядет полуфинал, а его тревожат собственные соски.

- Ну что, готов сразиться? – услышал он.

Натаниэль посмотрел на все того же улыбчивого парня, имя которого он до сих пор не знал, и как-то недоумевал. Лишь подумав, он понял, что этот парень станет его соперником в полуфинале.

- Как тебя зовут? – спросил Натаниэль.

- Жан-Пьер Патросон!

- Приятно узнать твое имя!

- Твое имя я уже знаю! – отшучиваясь, сказал Жан-Пьер, - Я второй раз принимаю участие в чемпионате! Но тогда я остановился в третьем раунде, за три очка до полуфинала. Теперь я полуфиналист! И меня это радует!

- Меня тоже! Я даже и не надеялся, что дойду так далеко!

- А я тогда проиграл серебряному призеру. На этом чемпионате его нет. А жалко. Возможно, МакГивен был бы не таким самоуверенным.

- Да?

- Конечно! Вальтер ненавидит его! Он проиграл ему свой первый чемпионат. И хоть он выиграл следующих два, его все равно грызет это. И ты бы видел его радость, когда он узнал, что тот сломал руку!.. Он стал думать, что третье чемпионство уже у него в кармане. Он боится достойной конкуренции!

Натаниэль с ужасом глянул на МакГивена, который в пух и прах разбивал соперника на фехтовальной дорожке. Теперь ему еще больше не хотелось связываться с ним. Пытаясь не думать о Вальтере, Натаниэль уже готовился выйти против Патросона.

«Почему всегда все так?» - думал Натаниэль, откровенно не желая сражаться с этим милым парнем. Ему нравилось говорить с ним, а не драться. Но во время боя, он понял, что все эмоции нужно оставлять за фехтовальной дорожкой. Патросон не жалел его.

Тренер кричал Натаниэлю, пытаясь поддержать его. Ему так хотелось, чтобы оба его воспитанника – Вальтер и Натаниэль встретились в финале. И Натаниэль не давал шагу назад.

7:7 – довольно равный бой. Было видно, Патросон успел насмотреться на то, как ведет свой бой Натаниэль. Но в этот же момент, Натаниэль хотел быть более непредсказуемым. И после очередного сигнала, он резко стал атаковать под правую руку соперника, чего почти не делал в предыдущих боях. Его напор оказался таким резким, что Жан-Пьер, пытаясь как-то увернуться, подвернул себе ахиллесово сухожилие. Но, сделав вид, что все нормально, он сигнализировал, что может продолжать. Хотя это было не так. С каждой последующей атакой, как Натаниэль, так и все здесь присутствующие, стали замечать, что его соперник стал резко сбавлять темпы. Он перешел в защиту, явно хромая. Он все быстрей стал проигрывать очки.

13:8 в пользу Натаниэля. Счет говорил сам за себя. Сам Жан-Пьер, возможно, не надеялся уже на счастливый исход для себя, и с каждой секундой желание сдаться говорило в нем все сильней. Натаниэль видел это. Он махнул ему головой, будто «Все в порядке?», «Продолжаем?». И Жан-Пьер не стал отрицать. Вальтер, наблюдая за всем этим, говорил сам себе:

- Твою мать! Этот гаденыш сейчас пройдет в финал!

Натаниэлю было жалко Патросона. Он не мог нагло добивать его, и моментами, он давал ему атаковать себя. Но для Жан-Пьера это становилось утопией, и спустя пару атак он попросту опустил руки, давая Натаниэлю закончить этот явный бой.