История одной ненависти

– Бордель был моим домом, Яр. И моим домом остается. Отсасывать на улице за косарь в прокуренных тачках? Многие девушки, из тех, кто в теме поймут меня и даже позавидуют. В борделе другие правила, и цены за услуги куда более привлекательны для проституток.

Глухой стук подтвердил мои опасения. Сервизом она не ограничилась и видимо решила добить остатки мебели. Сколько же в ней силы?

– Чем ты ее так разозлил? – Каро обернулась на стену, а потом вновь повернулась ко мне, плавно скользя ладонями по моим бедрам от колен и выше. Её соблазнительные сиськи, обрисованные кружевом лифа, отчетливо выделялись под разорванной блузкой и мой взгляд упал на них. Потянулся и сдернул кружево вниз. Так вид еще лучше.

– Купил ее у мужа-подонка.

– Купил? – Каролина звякнула молнией моих брюк и стянула боксеры, умелой рукой обхватывая твердеющий член. – Я думала, только твой брат обращался с людьми как со скотом.

Я метнул в ее сторону твердый взгляд, и она пожала плечами.

– А чего ты ожидал, я еще помню то время, когда спала с другими мужиками, пока Костя наблюдал и дрочил.

Да, мой брат был скотом, и в этом Каролина не кривит душой. И то, что я закрывал глаза на его дела в борделе в очередной раз подтверждает, что я такой же, как и он. И мое желание распустить девушек – лишь временное помутнение, которое, кстати так и не удалось выполнить до конца.

Когда через месяц после того, как бордель закрылся, у меня на пороге появилась Каролина с деловым предложением. Она попросила меня продать ей бордель, и я растерялся. Не думал, что кто-то из девушек захочет вернуться к этому ремеслу, но она удивила. Все девочки, кто пришел в бордель по доброй воле больше не хотели работать на улице и рисковать жизнью разъезжая с клиентами на их тачках. Все-таки проституция – не самая безопасная профессия.

Она предложила мне сделку: она выкупает бордель и на протяжении пяти лет выплачивает мне долг за здание и его содержание, а после становится его полноправной владелицей.

И даже спустя эти годы, когда она выплатила долг и стала всем там заправлять, она не покинула мою постель, хотя я думал, что на этом ее покладистость завершится. Но она по-прежнему приезжала ко мне в особняк по вечерам и получив свою порцию удовольствия, уезжала в ночь.

И сегодняшний вечер не исключение. Вот только у меня впервые за эти пять лет нет настроения идти по накатанной.

– Знаешь, давай не сегодня, – перехватил ее запястье и отвел, приводя одежду в порядок.

Если Каролину и оскорбил мой отказ, она не выказала недовольства. Молча встала и одернула юбку, запахивая блузку на груди.

– Дай мне знать, если твоя постель снова станет холодной, – произнесла спокойно и вышла из комнаты, оставляя меня в одиночестве.

Из-за стены послышался грохот.

Я медленно поднес руку со стаканом к губам и отпил, задумчиво глядя в пространство.

Глава 16

Дверь в спальне скрипнула, и я не повернула головы, продолжила смотреть в окно на темнеющее небо.

В комнату наверняка вошел этот Жан или Жак, чтобы убрать очередной поднос с едой, к которому я не притронулась. Целый день он приносил мне завтрак, обед, и вот час назад, ужин. Но я решила придерживаться изначального плана и не ела, потому что не доверяла ни этим людям, ни этому дому. Все они сволочи, у которых нет ни стыда, ни совести, и все они в сговоре против меня.

– Тебе не понравился интерьер? – спокойный голос заставил меня напрячься, и одеревеневшее в миг тело наполнилось адреналином, который отравил кровь, как только Давыдов заговорил. Я медленно обернулась и сердце ошиблось на удар, когда мой взгляд впился в хозяина дома и этой комнаты, которую я накануне разнесла в пух и прах.

Яр стоял на пороге и равнодушно осматривал этот погром, медленно изучая каждый угол. А я поняла, что не дышу в тот момент, когда боль в груди стала невыносимой. Я невольно затаила дыхание в ожидании всплеска ярости, которая обязательно должна была накрыть его, когда он увидит все это бесчинство.

Но которой не последовало.

– Идем в мой кабинет, – Давыдов наконец перевел свой взор на меня. Я резко втянула кислород в легкие, будто порывом ветра пронизанная его тяжелым взглядом.

– Хочешь и там обновить интерьер? – выдала в запале и когда взгляд зеленых глаз стал невыносим, смирилась с очередным поражением, опустила голову и начала аккуратно перешагивать валяющиеся на полу осколки и обломки мебели. Постаралась я на славу, и честно признаться сейчас испытывала дикий стыд за свою детскую выходку. Думала взбешу Яра, а он лишь молча осмотрелся и сменил тему.

– Я понимаю, что нет ни малейшего шанса, что ты мне поверишь, но я все-таки попытаюсь все тебе объяснить. Насколько смогу.

– Что объяснить? – спросила, застывая в полушаге от дверей. Яр не отходил, стоял у меня на пути, и я не спешила приближаться к нему еще. Но голову подняла и посмотрела на Давыдова слегка теряясь от его спокойного тона. Его голос звучал как голос человека, безмерно уставшего не только от сегодняшнего дня, но и от жизни в целом. И это одновременно напрягало и сбивало с толку.