Читаем История одной семьи полностью

Мамочка, я тебе много раз писала, что в самодеятельности я уже давно не участвую. Хожу на курсы счетоводов, занимаюсь языком и читаю. Прочла недавно романы М. Пуймановой «Люди на перепутье» и «Игра с огнём». Перечитываю Бальзака…


30.6.55

Родненькая! Я тебе уже послала открытку по новому адресу, который мне прислал папа. Вчера, наконец, получила твоё письмо от 5.6. Жаль, что ты не получила наших фото, которые мы послали по старому адресу. Может, ещё получишь? А то придётся послать ещё раз. Меня огорчило известие о твоём переезде[137], но если ты не очень огорчаешься, то и я не буду. Сожалею, что ты не оказалась вместе с Ирэной[138]. Судя по отзывам Сусанны, тебе с ней было бы интересно. Но конечно, тебе есть о чём поговорить и с Идой. А мама её действительно очень хорошая. О ней рассказывала мама Сусанны на свидании. А кого ты ещё встретила там? Между прочим, мне говорили, что ты как-то давно встретила кого-то, кто знал меня. Кто это? Дорогая моя, напиши побольше о своей работе. Не забудь про свою грыжу и что тебе нельзя тяжело работать. Чем отличается новое место от старого? Я слышала, что там ещё больше комаров. Если тебе приходится работать на стройке, может быть, ты станешь штукатуром или научишься класть печи? Видишь ли, мы с Сусанной всё время играем в увлекательную игру. Выбираем себе привлекательные места для жительства, строим дома, заселяем их исключительно дорогими нам симпатичными людьми и живём коммуной. Для этого нам нужно всё уметь делать. Но, кроме того, я думаю, что это будет тебе легче сейчас, а то все подсобные работы — очень тяжёлые, я это знаю по собственному, правда, весьма непродолжительному опыту.

Получила от папы письмо с фото. Я была так же поражена, как он, получив моё фото. Усы его очень меняют, а эта ужасная шапка совершенно меняет весь его облик. Он, правда, оговаривается, что снимок неудачный. У меня же и этого утешения нет. Все находят, что мой — замечательно удачный. Я сама этого не нахожу, но молчу, чтобы не показаться тщеславной. Всё это не столь важно. Главное, чтобы здоровье не очень было разрушено. Папа хвастается, что чувствует себя не хуже, чем когда мы с ним расстались. Я также, принимая во внимание все обстоятельства, не могу особенно жаловаться. Пиши же, моя девочка, всё о себе, уж очень ты лаконична. Получаешь ли письма от Ирины и Стеллы?

Крепко целую тебя, моя любимая, привет Иде и всем твоим друзьям.

Мама.


Моё письмо сестре, посланное через волю:


26.8.55

Дорогая Иринушка! Редкий случай поговорить с тобой по душам. Сегодня приехал к Иде папа. Я уже была у него и немножко, минут 15, с ним говорила. Ещё поговорю, если смогу. Как странно, что он поедет в Москву, увидит тебя, будет рассказывать обо всём, что видел. Я пришла с работы так поздно — часов в 11, и сейчас же, не кушая, не умываясь, побежала на вахту. Теперь уже около часу, а я ещё долго буду писать. На работу мы уходим в первом часу дня, выспаться успею.

Дорогая Иринушка, я получила уже давно твоё письмо, написанное, когда ты была на свидании у мамы. От бабушки было письмо, но ты изволила только адрес написать своей ручкой. Впрочем, не буду придавать этому факту никакого значения. У нас, лагерников, это очень болезненно — связь с домом, потому что бывают случаи отказа от родных. Я знаю одну женщину, от которой отказалась дочь. Наверное, нет несчастнее человека. И обида на дочь, и страх за её судьбу, женщина не знает, где она, а ведь девчонке только 17 лет. Где-то в детдоме, вероятно. Я так часто получаю письма, и она с жадностью слушает эти чужие письма. А ведь дочь — её единственное счастье. И ты понимаешь, что значит для меня, например, переписка. Теперь мне пишут со всех сторон, я даже не успеваю отвечать. Но это теперь, когда не ограничена переписка, а что было прежде? И вдруг это счастье оборвётся?

Ты, наверное, знакома с моим делом. Не стоит повторять тебе. Сделала я почти ничего. В сущности, только согласилась заранее на всё. Но зарекомендовать себя успела с такой стороны, что не имею надежды на коренное изменение в своей судьбе. 25 или 10, или 15 — какое это имеет значение?

Вот почему я не хотела и жалобу писать. Конечно, жаловаться есть на что. Но они меня знают, и я их знаю. И кривить душой не стоит.

Так что связь с родными для меня всё. Но ещё раз повторяю. Если ты молчишь, я не делаю никаких мрачных выводов. Я уже знаю, что ты не такая, как мы все этого боялись. Сусанна мне все уши прожужжала, в каждом письме восхваляет тебя. Но просто хочется знать о твоей жизни. И главное — как здоровье? Так что время от времени пиши мне. Говорит, что ты меньше меня ростом. Интересно.

Я так беспокоюсь, почему папе нет ответа из Москвы. Он хочет поехать ко мне. Мне так хочется с ним повидаться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное