Читаем История одной семьи полностью

Я не знаю, жив ты или нет,Но сегодня злой осенний ветерМне принёс безжалостный ответ,Что тебя давно уж нет на свете.Умные, чудесные глазаСмертный холод замутил, быть может,И моя горючая слезаТвой глубокий сон не потревожит.Сердце беспокойное молчит,И замолк навеки голос милый,Только злобно вороньё кричитНад твоей безвременной могилой.


Молитва

О Боже, я в тебя не верю,Не славлю мудрого Творца,И для меня закрыты двериВ страну, где счастью нет конца.Закрыты двери в край забвенья,Где нет ни горя, ни утрат,Где людям радость утешеньяДарит Твой мудрый, кроткий взгляд.Душе усталой, одинокой,Слабеющей в мирской борьбе,Так сладок веры сон глубокий.Молитва жаркая к Тебе.О Боже, дай блаженство веры,Неверью моему простиИ дух, измученный без меры,Направь по верному пути.


Молитва безбожника

Я хочу умереть, я хочу умереть,Чтоб не думать, не знать, не смотреть,Чтоб рабыней не быть, палачам не служить,Не страдать, не терзаться — не жить.Дай мне, Господи, силы покончить с собой,Не могу я бороться с судьбой,Я разбита и смята в неравной борьбе,Не нужна ни другим, ни себе.Не желаю простить, не могу отомстить,Я способна лишь злобу таить,И бессильная злоба терзает меня,Разрастается день ото дня.Нет надежды на волю, и нечего ждать,Путь простит меня бедная мать,Пусть простит и поймёт, пусть поймёт и не ждёт,И дочь свою пусть не зовёт.Путь умрёт в моём сердце немая тоскаПо тебе, мой замученный друг,Пусть укроет меня гробовая доскаОт земных, нескончаемых мук.Не судьба, дорогой, быть с тобою вдвоём,Разошлись наши в жизни пути.Укрепи меня, Боже, в решенье моём,Дай мне силы из жизни уйти.


По дороге на работу

— Нет выхода из замкнутого круга,Нет выхода, — тайга мне шелестит.— Нет выхода, — зловеще воет вьюга,И солнце тусклое безвыходно блестит.К глазам бессилья слёзы подступают,Не вижу впереди себя пути.А ноги механически ступают,И я должна идти, идти, идти.


Осень на 49-й

Холод осени, мрак и ненастьеВ синеватой предутренней мгле.Разрывается сердце на частиОт любви к этой грустной земле.К этим тонким, унылым берёзам,Сиротливо стоящим в снегу,К этой речке, объятой морозом,С огоньками на том берегу.Как созвучна родная природаНелюдимой сибирской глушиСкорбным песням страдальца-народа,Тихим стонам смятённой души.И не жаль бесконечное гореПережить за тебя, русский край,Где живут в непрерывном раздореАд кромешный и солнечный рай.


Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное