Читаем История отечественного кино. XX век полностью

Но куда ж тогда деть тот сценарно-режиссерско-актерский эффект, при котором трое героев говорят на разных языках: по-русски, по-фински, по-саамски? Слов друг друга не понимают, но продолжают без умолку говорить и общаться, постоянно попадая впросак и в квипрокво, что благодаря закадровому переводу схватываем мы, зрители, но не слышат персонажи. И венец этого приема: имя «Пшолты», которым наградили русского (по имени Иван) доверчивые финно-угорско язычные люди в результате услышанного от своего нового знакомого любезное «Пошел ты!», транспонированное ими в довольно благозвучное сочетание букв.

И куда опять-таки – к «военной драме» или к «комедии» – отнесем долгий эпизод пути Вейко в страну мертвых: в синем свете по пустынным долинам, холмам и озерам в сопровождении ангела смерти – белого финского отрока и в зловещих отзвуках эха от кукушкиного заговора и собачьего воя? Или финал картины, когда на длинной и великолепной осенней панораме Анни дает свою версию событий, пусть и идеализированную: это были сильные и смелые люди, плохое с ними делала война, но они поняли это, прекратили воевать, стали товарищами, а потом ушли по своим домам.

Кукушка это рассказывает двум пятилетним мальчонкам – близнецам, названным в честь их отцов: Пшолты и Вейко. Это что же – реализм «военной драмы»?

Нет, истинно авторскому кинематографу, в современных терминах – «арт-хаусу» всегда трудно с жанровыми рубриками. Какого жанра Дорога Феллини? Или Покаяние Абуладзе?

Кукушка Александра Рогожкина просто замечательно талантливый «штучный» фильм. Пусть же искрометная, блистательная, веселая Кукушка завершит эту главу, а с нею и всю книгу.

Как бы там ни было по-фински и по-саамски, но по-русски, в российском фольклоре, кукушка – прорицательница. У нее спрашивают: «Кукушка-кукушка, сколько мне осталось лет?» И кукушка отвечает кукованьем.

Кукушка, наступит ли в XXI веке расцвет российского кино?

Многоточие…

В заключение



В заключение мне хотелось бы выразить искреннюю благодарность всем тем, кто помог мне работать над этой книгой.

В первую очередь, конечно, это сами творцы отечественного кино. Это его первопроходцы, открытиями которых мы восхищаемся и спустя целое столетие. Это его великие мастера, чьи художественные достижения важны не только для искусства кино, но и для всей мировой культуры. Это его труженики, это все участники творческих команд и съемочных групп, ведь кино – техническое искусство, которое создается только «коллективом на производстве».

В подборе иллюстративного материала к тексту мне помогали сотрудники нескольких киностудий и библиотек, а также мои коллеги и друзья-профессионалы.

Спасибо им всем!


***

Иллюстрации к тексту подобраны автором книги и хранятся в личном архиве Н. М. Зоркой.

В издании использованы также кинофотоматериалы, которые предоставили В. Ю. Абдрашитов, Л. А. Алова, А. С. Демидова, Г. Е. Долматовская, Л. А. Кожинова-Черных, Г. А. Пешкова, С. А. Соловьев, О. Е. Суркова, М. И. Туровская, Е. М. Ульянова.

За помощь в подготовке издания благодарим ГОСФИЛЬМОФОНД РОССИИ

БИБЛИОТЕКУ КИНОИСКУССТВА ИМ. С. М. ЭЙЗЕНШТЕЙНА КИНОКОНЦЕРН «МОСФИЛЬМ»

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е
100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е

Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910‐х, нонконформизма 1940–1980‐х, искусства новой реальности 1990–2010‐х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010‐х годов, – это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева – кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Екатерина Алексеевна Андреева

Искусствоведение
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение
Шок новизны
Шок новизны

Легендарная книга знаменитого искусствоведа и арт-критика Роберта Хьюза «Шок новизны» увидела свет в 1980 году. Каждая из восьми ее глав соответствовала серии одноименного документального фильма, подготовленного Робертом Хьюзом в сотрудничестве с телеканалом Би-би-си и с большим успехом представленного телезрителям в том же 1980 году.В книге Хьюза искусство, начиная с авангардных течений конца XIX века, предстает в тесной взаимосвязи с окружающей действительностью, укоренено в историю. Автор демонстрирует, насколько значимым опыт эпохи оказывается для искусства эпохи модернизма и как для многих ключевых направлений искусства XX века поиск выразительных средств в попытке описать этот опыт оказывается главной созидающей и движущей силой. Изобретательность, с которой Роберт Хьюз умеет транслировать это читателю с помощью умело подобранного примера, хорошо продуманной фразы – сердце успеха этой книги.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роберт Хьюз

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство