История отечественного кино. XX век

К счастью, исполнителю раскритикованный Павел Корчагин не помешал – впереди у Ланового роли разнохарактерные: и поэтический капитан Грэй в сказочных Алых парусах, и Вронский в Анне Карениной (реж. А. Зархи), и «железный Феликс» – Дзержинский (Шестое июля, реж. Ю. Карасик), и сладковатый, пошлый Анатоль Курагин в Войне и мире Сергея Бондарчука, а во второй половине 1990-х у него, одного из счастливых долгожителей экрана, – безупречный русский барин Берестов в пушкинской Барышне-крестьянке, симпатичном фильме А. Сахарова, и император Александр I в картине Незримый путешественник И. Таланкина – тот самый русский царь, который, по легенде, инсценировал смерть и ушел в мир, назвавшись скромным старцем.

Ни Алов, ни Наумов не устрашились «проработочных» дискуссий нового времени. Они продолжали избранный ими в Павле Корчагине поиск экспрессивной, острой, темпераментной режиссуры с нарочито резким изображением мук, преодоления, напряжения сил.

Тамара Логинова

В их следующей картине Ветер, снятой по собственному сценарию, четверо молодых людей из глубинки пробираются сквозь фронты Гражданской войны в Москву на Первый съезд комсомола. Долгий путь, препятствия, гибель троих. Приходит на съезд лишь один. Словно бы отвечая своим критикам, взывавшим к «революционному оптимизму», авторы декларативно сгущают тему жертвы. Низкая линия горизонта, бескрайность на юру и на ветру, версты и одинокие фигурки героев в постоянном устремлении и порыве – таков образ фильма.

«Оттепель» продолжает вербовать новых молодых актеров-незнакомцев – их целое пополнение, и в каждой новой картине какое-нибудь радостное открытие.

Тамара Логинова и Александр Демьяненко в фильме Ветер

В Ветре впервые появляется на экране симпатичное лицо Александра Демьяненко. За его героем потянется целая вереница русских интеллигентов-идеалистов, искателей и путников, но всенародная слава ждет его очкарика Шурика в комедиях Леонида Гайдая. Здесь же, в Ветре, – утонченный портрет Мари, девушки из номеров, тоже подхваченной ветром революции. Элла Леждей, до того сыграв «комсомольскую богиню» Риту Устинович в Павле Корчагине, предложила еще один убедительный «ретропортрет» женщины бурной эпохи. Как и Демьяненко, Леждей ждет популярность в излюбленных публикой массовых жанрах: запомнится ее красивая и строгая Зина Кибрит в телесериале Следствие ведут Знатоки. Но начинала она в новаторском аловско-наумовском кино и безупречно сыграла в Балладе о солдате Чухрая двухминутный и редкий по эмоциональной силе эпизод встречи на военном перроне жены с безногим мужем-фронтовиком; партнером ее был еще один дебютант и лидер «оттепели», потрясающий Евгений Урбанский. Что же, это обычный ход вещей во всем мире: экспериментальное кино открывает новую интересную индивидуальность, а массовое кино подхватывает ее, распечатывает, тиражирует.

Этот союз смогла разлучить только безвременная смерть Александра Алова в 1983 году. Потеряв не только коллегу и соавтора, но и ближайшего друга, Владимир Наумов находит в себе силы продолжать работу один, снимать картину за картиной.

Ален Делон, Наталья Белохвостикова в фильме Тегеран-43

Но до того на пути Алова и Наумова и общепризнанные удачи, как политический детектив Тегеран-43, и тяжкие удары. Такие, как скандал вокруг готовой картины Скверный анекдот по Достоевскому – экранизации, тщательно выполненной в стиле гротеска; картина вышла лишь через два десятилетия, в пору перестройки. Запрет постановки «правозащитного» сценария Леонида Зорина Закон, чересполосица хвалы и хулы, начальственного признания и зубодробительной критики.

Скверный анекдот, фильм Александра Алова и Владимира Наумова: кадры и рабочие моменты съемок

Любопытная подробность из творческой биографии режиссеров: их следующий за Ветром фильм Мир входящему (возможно, лучший в художественном отношении) был задержан к выпуску и в приказном порядке направлен начальством на пересъемку.

Картина действительно могла показаться перестраховщикам «взрывоопасной». По сюжету трое советских солдат в последние часы войны везут на грузовике по дымящимся дорогам немецкую женщину на сносях; везут в родильный дом, в тыл – таков приказ командира. Один из русских – контуженый, глухонемой, беременная немка, напряженные ритмы дороги, приключения, странные встречи на грани войны и мира, резкая светотень, фантастические руины по обочинам, – быть может, смутил «чрезмерный экспрессионизм»? Или непривычный гуманизм по отношению к поверженному врагу – ведь до тех пор немцы на советском экране оставались чудовищами.

Мир входящему, фильм Александра Алова и Владимира Наумова