История первая. Нечто мертвое

— Я хотела… нет, не буду ходить вокруг да около. Мне это все не нравится.

Боги, они точно сговорились! Но ведь она не может знать, никак не может. Откуда?

— Ты знаешь, как я отношусь… Великая Матерь! — Джамила спрятала лицо в ладонях. Глухо произнесла: — Я столько проговаривала, что скажу, что я хочу сказать… Тебя слишком долго не было. Все слова куда-то делись.

Аджит хотел бы прикоснуться, обнять, утешить — но чародейка отстранилась от его руки. Она резко поднялась и отошла подальше, к усыпанной подушками постели.

— Ты помнишь, как все начиналось? — немного невпопад спросила Джамила. — На самом деле, я решила, что в столичной обители восемь сотен мужчин, включая стариков. А ты не так уж плох. Не хуже других, ведь не кидаться на учеников. И потом, человек Верховного, куда без этого… Смешно сказать, мне все завидовали, а я… я ждала твоего прихода и думала, что ты неплох, и я не вижу, не знаю никого лучше. Это потом я привязалась. Хотя не сразу поняла.

Чародейка прошлась по комнате, нервно сцепив руки.

— Так вот, ты знаешь, как я отношусь… нет, не к твоей сестре, а к тому, сколько места она занимает в твоих мыслях. Мне никогда это не нравилось, но я понимаю: горе, отъезд… я правда понимаю. Но ты пропал на месяц. Целая луна, Адж! Ни слова, ни предупреждения… А теперь ты приходишь, как ни в чем ни бывало. Как будто так нужно, и мы попрощались вчера!

Это было странное, двойственное ощущение. Огромное облегчение, почти эйфория… но и глухая боль где-то внутри, под грудиной.

Не так уж плох. Не хуже других…

— Что я должна была думать, Адж? Что я фарфоровая кошечка? Можно снять с полки, погладить, но ведь она не просит есть… как вспомнил, так и вспомнил? Что у тебя неприятности? Что ты придешь, совсем скоро, вот-вот… чтобы опять пропасть без вести? Да, я привязалась наконец, теперь я знаю точно. Но если так будет дальше, я как-нибудь уж справлюсь сама.

— Я не… — начал он, но чародейка не дала ему договорить.

— Адж, я женщина, — припечатала колдунья. — Да, я маг, но по-прежнему женщина. Я хочу, чтобы, когда мне захочется, чтобы меня обняли… чтобы рядом был человек, готовый меня обнять. А вместо этого жду, уговариваю себя, что все хорошо, что я нужна тебе, что можно потерпеть еще немного. Что я должна быть сильной и не жаловаться. Я все должна, должна… Скажи, Адж, кому и отчего вдруг я должна?

— Ты никому ничего не должна! — Аджит поднялся с ковра. Проклятье, если он не проявит твердости, он потеряет и ее тоже. — А я виноват, я знаю! Но и ты понимаешь, что не права.

— В чем же?

— Дыхание Бездны! У Лай был траур, она сама не в себе. Потом она собиралась, я должен был побыть с ней, с ребенком. А потом… я просто спал. Можешь злиться, обижаться, но я просто спал, два дня напролет.

Теперь пришел черед Джамилы искать слова.

— Ты никому не должна, — еще раз повторил Аджит. — Но ты тоже не забивала голову, что я думаю. Ты ведь знала, как я к тебе отношусь, всегда знала. Размышляла: ах, он не так уж плох… но это ты знала всегда, да? Да или нет?

Он подступил ближе — но, видно, слишком быстро. Или, наоборот, недостаточно: маг хотел взять руки Джамилы в свои, но успел поймать только одну ладонь. Щека вспыхнула от оглушительной пощечины.

— Не смей говорить со мной, как со служанкой!

— Джа…

— О да, я знала, как ты ко мне относишься. И что с любимой ты думаешь только о себе. Это я тоже знала всегда.

— Боги! Ты понимаешь, что не права.

— Конечно, не права. Всегда прав у нас ты. Дело не в этом месяце, так было всегда.

Аджит почувствовал, как его щеки заливает краска гнева.

— Теперь ты разозлишься и еще луну будешь дуться на весь свет, — выплюнула чародейка. — Убирайся.

— Джамила…

— Вон, — просто произнесла она.

— Я надеюсь, ты одумаешься. Что мы оба одумаемся.

Это было глупо, это была сущая бессмыслица, и Аджит понимал, что сотрясает воздух. Колдунья просто смотрела на него, без слов, но взгляд ее не сулил ничего хорошего.

Он постарался не хлопнуть дверью — но, кажется, у него так и не получилось.

После Района Садов трапезная обители казалась затхлым каменным мешком. Она находилась в самой старой постройке Круга, даже в столице осталось немного старинных зданий и, наверное, ею стоило гордиться. Но после палат сановников, с панелями из яшмы и янтаря, с газовыми занавесями и бронзовыми жаровнями — это был мешок. Хоть бы даже и каменный.

Аджит давно не захаживал в трапезную, возвращаясь в обитель слишком поздно или, наоборот, слишком рано для ужина. Чародей предпочитал есть в своих комнатах, благо, положение позволяло. Смотреть, как маги собираются в общем зале, как каторжники, было неприятно. Однако эти люди могли ему понадобиться. А значит, следовало напомнить о своем существовании.

Чародей подоспел, когда широкие двери отворились, раскрывая заставленный столами зал. Неофиты суетились, расставляя блюда, соусы и кувшины легкого вина.