История Первого Болгарского царства

В 818 г. император Людовик Святой держал свой двор в Геристале; и среди посольств, отправленных к нему, было одно, составленное из славян Тимока (как раз к югу от Белграда) и ободритов, славянского племени, проживавшего на севере Дуная. Эти племена восстали против хана и просили помощи. Людовик не был уверен в том, какой политики ему следует придерживаться на Востоке; поэтому тимокийцы, в отчаянии, связали свою судьбу с Людовитом, князем паннонской Хорватии, который также был представлен при дворе в Геристале и казался способным основать царство, независимое от франков и булгар[156]. Но триумфы Людовита оказались эфемерными; в 823 г. он умер в изгнании, а его страна попала в руки франков. Омуртаг был встревожен ростом франкской мощи. Он, по-видимому, вновь победил тимокийцев; но ободриты и преденеценты (браничевцы, жившие как раз напротив ободритов на другой стороне Дуная) выставляли напоказ свою независимость и интриговали с франками[157]. Хан решил освободить себе путь, достигнув договоренности с западным императором. В 824 г., впервые в истории, булгарское посольство направилось к Германии с письмом от хана, чтобы предложить свой план границы между государствами[158].

Людовик, проявляя свою обычную предосторожность, отправил посольство назад в сопровождении собственных легатов, включая баварца Махельма, чтобы побольше узнать о Болгарии. Тем временем он принял другое посольство от мятежных славянских племен. Позднее в том же году булгарские послы возвратились — с Махельмом, который, без сомнения, к настоящему времени уже мог многое рассказать о Болгарии. Но Людовик теперь склонялся к мятежникам; он держал булгар в ожидании почти шесть месяцев, прежде чем принял их в Аахене в мае. Аудиенция закончилась неудовлетворительно для булгар; посольство было отклонено, получив очень неоднозначное письмо к хану. Омуртаг терпеливо попробовал еще раз добиться необходимого ответа. В 826 г. третье посольство из Болгарии прибыло к императору и потребовало от него или согласиться урегулировать вопрос о границе сразу, или, во всяком случае, согласиться с тем, что каждое государство останется в пределах собственных границ — хан был решительно настроен препятствовать заигрыванию с франками своих мятежных славян. Но и тогда Людовик проявил уклончивость. Он утверждал, что до него дошел слух, что хан умер, и послал своих людей к восточной границе, чтобы выяснить правдивость данного сообщения. Но новости об этом так и не дошли до императора; так что Людовик оставил булгарского посла без ответа[159].

Терпение Омуртага истощилось. В 827 г. он вторгся во франкскую Хорватию. Его суда отплыли из Дуная к Драве, распространяя повсюду разрушение. Славяне и другие племена, проживавшие на берегах реки, были напуганы и предпочли подчиниться, согласившись принять булгарское управление[160]. Нападение булгар застало франков врасплох. В 828 г. маркграф Балдрик из Фриуля был смещен за то, что позволил булгарам вторгнуться через границу[161], в том же самом году юный король Людовик Немецкий повел экспедицию против булгар[162]. Но он ничего не добился; в 829 г., как и в предыдущие два года, булгары опустошили Паннонию еще раз[163]. Хан твердо заявил о своей власти в данном регионе; германский двор теперь был информирован об этом. Война продлилась до смерти Омуртага; франко-булгарский мир был заключен в 832 г., к удовлетворению булгар[164], они получили гарантии неприкосновенности своей границы, а их положение и престиж среди славян был укреплен.

Нам известна только кампания булгар на Драве; но булгарские армии также проводили операции на суше. После нее Омуртаг установил памятник своему таркану Онегавону из семейства Кубиарес, который на пути к булгарскому лагерю утонул в водах Тисы[165].

Омуртаг не надолго пережил своего таркана. Когда он построил для себя захоронение, то приказал высечь слова; «Человек умирает, даже если он живет благородно, взамен ему рождается другой; пусть же самый последний из рожденных, видя эту надпись, помнит того, кто ее сделал. Имя захороненного здесь князя — Омуртаг. Он — верховный хан. Бог дарует ему сотню лет»[166]. Но Бог не подарил хану столь длительную жизнь. Он умер в 831 г.[167], после правления в пятнадцать лет — краткого правления для булгарского правителя; но своими действиями он показал всему миру, как Западу, так и Востоку, что Болгария должна была теперь быть принята в число великих государств Европы.