История первого дракона

— Куда ты её дела? — срываясь на шипящие звуки, медленно поднялся с места бывший бог. Рем посмотрел на него, посмотрел на свою богиню… и осторожно притулился в углу кают-компании. Поближе к выходу, на всякий случай.

— Сядь, а? [цензура] уже, — хмуро посмотрела на него снизу вверх рыжая. — Когда надо будет, тогда и верну. Нечего ей сейчас тут делать.

— А вы, позвольте поинтересоваться, из чего такой вывод сделали? — проворчал гаргулья. — Кто дал вам право на такое решение? И вообще. Такая, вроде бы, приятная девушка, а от вашей речи уши завянут у любого грузчика, — интеллигентного молодого учёного буквально коробило от поведения эльфийской богини смерти. Нет, он признавал право ненормативной лексики на существование, но не в устах молодой симпатичной девушки. Очень хотелось прополоскать ей рот с мылом.

Стерх покосился на гаргулью с недоумением и почему-то сел. Рем же, восхитившись отчаянной храбростью крылатого пассажира, всерьёз задумался о поспешном отступлении.

Богиня смерти, с недобрым прищуром (точнее, в крайней степени бешенства) сверля взглядом Сержа, медленно поднялась со своего места. В каюте ощутимо похолодало.

— Ш-ш-шкуру с-с-спущу! — прошипела она, сжимая узкие ладони в кулачки.

— Сударыня, я атеист, — гаргулья с достоинством пожал плечами. — И в богов не верю. Тем более, в подобных вам. Судя по тому, что я успел увидеть в этом мире, кровь у вас — тех, кто именует себя божествами, — столь же жидкая, как и у тех, кого вы именуете смертными. И вы сами вполне смертны, невзирая на громкие имена и должности. Богом имеет право называться высший разум, а высший разум — есть лишь ступень эволюции. Увы, по критерию разумности здешние "боги" стоят ничуть не выше людей. Кроме того, если следовать этой концепции, то Василиса и я — больше боги, чем те, кого я вижу здесь. Уже хотя бы в виду большей систематичности и обширности знаний.

Присутствующие, включая Эо, с суеверным ужасом взирали на внезапный столь откровенный и сильный протест со стороны обычно добродушного и тихого Сержа. Спорить, да ещё в подобном тоне, с пребывающей в крайней степени бешенства Лу — для этого нужно быть очень хладнокровным человеком. Или сумасшедшим. И второй вариант казался более правдоподобным.

Пожалуй, один Стерх отнёсся иначе; у него на лице появилось настолько довольное, почти блаженное выражение, что он едва не жмурился от удовольствия, как пригревшийся на солнышке сытый кот.

— Лу, — начала богиня жизни, пытаясь осторожнее подбирать слова. — Он же из другого мира, ты, пожалуйста…

Прерывая её монолог, богиня смерти, всё это время буравившая невозмутимого пришельца из иного мира взглядом, расхохоталась, запрокидывая голову. Звонко, искренне, радостно.

— А ты мне нравишься, гаргулья! — проговорила она, сияя улыбкой. — Хочешь, я верну тебе твоё прежнее тело?

— Спасибо за предложение, воздержусь, — невозмутимо ответил он. — В этом теле в этом мире мне значительно комфортнее.

— Ну, как знаешь, — ничуть не обиделась взбалмошная рыжая богиня, плюхаясь на своё место. — Тогда я тебе даже отвечу. Всё с твоей подругой нормально, она под надёжной защитой. Мы скоро войдём в Туманное море, и там нас почти наверняка будут ждать неприятности. Стерх — [цензура] живучая, даже несмотря на то, что больше не бог, поэтому с ним вряд ли что-то случится. А вот Ваську я решила прикрыть до того момента, как её присутствие станет необходимо. Для её же блага. Там, где она сейчас, ей хорошо, и самая большая проблема, с которой она может столкнуться, это скука. Думаю, уж это она переживёт.

— А если она попытается её развеять, и угробится в процессе? — хихикнул Михаэль.

— Кто ж ей даст, — поморщилась богиня. — Говорят же, она под надёжной охраной. Всё? Несущественные [цензура] вопросы кончились?

На "[цензура]" Серж выразительно поморщился, но промолчал. Лу это заметила, ехидно ухмыльнулась, но тоже ничего не сказала.

— Ладно. Теперь по делу. Плыть нам ещё больше суток, и [цензура] уже вот-вот начнётся.

— А что не так с Туманным морем теперь? — поинтересовался Рем.

— На этот вопрос лучше я отвечу, — откликнулся несколько помрачневший Стерх. — Туманное море, ввиду близости к пуповине, является своеобразным барометром состояния нашего мира. Чем хуже, тем больше всевозможного безобразия там творится. Блуждающие рифы, всевозможные разумные и не очень твари. В общем, много чего интересного.

— Так. Это понятно. А собрались-то мы зачем? — уточнил Михаэль, привычно поигрывающий излюбленным ножом. Бывший кохейский громовержец и Лу с неожиданным единодушием крайне ехидно уставились на Эо. Та неожиданно смутилась и опустила глаза.

— Ну, как же… — пробормотала богиня жизни. — Нужно же обсудить планы, подготовиться.

— К чему? — иронично уточнил Серж.

— Ко всему, — ещё более смущённо ответила богиня жизни. — Но как же без плана действий…

— Ладно, тогда я пойду спать, — поморщился Прах.

— Вот, кстати, да! Очень хороший план! — поддержал его Михаэль. — Голосую "за"! — и он вытянул левую руку вверх.