История политических учений

Цицерон Марк Туллий (Cicero Marcus Tullius) (106– 43 до н. э.) – римский оратор, философ и политик. Его блестящие речи в громких судебных процессах принесли ему славу не только оратора, но и политика. Однако эпоха, в которой Цицерон начинал свою политическую карьеру, была в Риме «эпохой перемен» – исторической драмой перехода от республики к империи. Адвокатская практика Цицерона начиналась в эпоху тирании Суллы (138–78 до н. э.), «бессрочного» римского диктатора, организовавшего массовый террор на основе «проскрипций» (списков своих политических врагов и им сочувствующих), а завершилась победой второго триумвирата (Антония, Октавиана и Лепида). Отречение в 79 г. до н. э. Суллы от власти и восстановление досулланской конституции ознаменовалось наступлением «бабьего лета» древнеримской республики – в процедурном плане демократического режима, где выборы высших должностных лиц проходили на альтернативной основе. Социальной базой этой демократии уже не мог быть populus растворившихся в Римском государстве автономных полисов; но и сельские жители того времени связывали свои надежды не с витиями из сената и народных собраний, а с военачальниками римской армии, от которых они могли получить землю в обмен на службу. Поэтому реальной социальной основой поздней Римской республики оставался разве что деклассированный римский плебс, ведущий паразитический образ жизни и готовый за деньги кому угодно сформировать «бригаду для аплодисментов».

Цицерон-политик был частью этой эфемерной демократии. Будучи в 63 г. до н. э. римским консулом, он, потакая желаниям римских люмпенов, выступил против законопроекта о наделении землей безземельных граждан. Но логика «хлеба и зрелищ» настигла его и мертвого: когда по приказу мстительного Антония отрубленные части тела Цицерона (голова и руки, которыми он написал свои «Филиппики»^*) были выставлены в Риме на всеобщее обозрение, «посмотреть на это, – свидетельствует античный историк Аппиан, – стекалось больше народу, чем прежде послушать его» [Ковалев, 1949, с. 399].

Свои основные политические произведения Цицерон написал в годы вынужденного политического бездействия, в период первого триумвирата (Помпей, Красс, Цезарь) и диктатуры Цезаря. К этим сочинениям относится диалог «О государстве» (лат. De re publica) (54–51 до н. э.) в 6 книгах (сохранилась только часть произведения), диалог «О законах» (лат. De Legibus) (51 до н. э.) в 5 книгах (сохранились целиком только первые три), а также диалог «Об обязанностях» (лат. De officiis) (45 до н. э.).

Для эффективного обсуждения политических дел Цицерон считал необходимой не только греческую «теорию» (др.-греч. ), но и римскую «доблесть» (лат. virtus). Римский философ ценил грубоватый опыт государственных деятелей, «кто своим империем^* и страхом перед карой по закону заставляет всех людей делать то, к чему философы своей речью могут склонить разве только немногих» (О государстве, 1, II, 3)17.

Теоретическое новаторство Цицерона в понимании государства часто связывают с крылатой фразой, которую он вложил в уста Сципиона, героя своего диалога: «государство есть достояние народа» (res publica est res populi). Английский исследователь М. Скофилд следующим образом характеризует оригинальность этого тезиса. Переведя греческий термин polis как латинское res publica и определив его как res populi, то есть как вещь некоторого populus (народа), Цицерон смог привлечь все вещественно-имущественные коннотации римского права для формулировки простого основного тезиса: если этот populus не полностью владеет и распоряжается своим res (предметом, делом), то нет и республики [Хархордин, 2007]. Причем народ для Цицерона – это «не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права (iuris consensu) и общностью интересов (utilitatis communione sociatus)» (О государстве, 1, XXV, 39).

«Общность интересов» (иногда это выражение переводят как «общность пользы») – это лишь телесная часть республики. Но чтобы республика жила, к телу надо добавить душу – «согласие в вопросах права». А чтобы это согласие возникло, государство должно управляться советом (лат. consilium), исходящим «из той причины, которая породила гражданскую общину (лат. civitas)» (О государстве, 1, XXVI, 41). Эту причину Цицерон в духе аристотелевской «Политики» видит во врожденной потребности людей жить вместе, даже при изобилии всего необходимого (О государстве, 1, XXV, 39). Правда, в отличие от греческого классика, Цицерон (в прагматичном римском духе) делает акцент не на счастье совместного досуга, а на пользе справедливых законов. Поэтому не случайно упомянутая «связь» толкуется у него именно как «узы закона» (лат. vinculum iuris).