История православия

Среди наиболее яростных противников реформы выступил уже упоминавшийся выше архиепископ ростовский непримиримый борец за дела Церкви Арсений Мациевич. В поздравительном послании императрице 1763 г. он мечет анафемы на тех, кто посягает на церковное имущество: «Если кто восстанет на Церкви Божии, на храмы и места святые, да будут прокляты!» Это был прямой выпад против императрицы, и Екатерину он привел в ярость. С тех пор Арсений был обречен, но не понимал ситуации и продолжал писать письма во все инстанции. Он не мог понять, как можно церковные доходы употреблять на нужды нецерковные. Кроме того, его заботили дела, связанные с просвещением, – на какие средства будут строиться и содержаться необходимые для народного образования школы и академии. При этом он не щадил священническую братию, которая, по его словам, «как псы немые, не лая, смотрит» на процесс разрушения православной Церкви, в результате чего государство станет «или раскольничьим, или лютеранским, или атеистическим». На доносы императрице о посланиях Арсения она ответила: «Святейший Синод! В поданном мне Вашем докладе представлено, что архиепископ ростовский Арсений прислал доношение в Синод, в котором все что ни есть написано, следует к оскорблению Величества императорского, за что он подлежит осуждению». Получив эту бумагу, Синод приказал арестовать Арсения и привезти в Москву. Как раз в это время Арсений написал «Доношение» в Синод, в котором возмущался начавшейся описью церковного имущества, в том числе храмового, иконного и амбарного, производившейся армейскими офицерами. Чтобы продемонстрировать свою милостивость и отсутствие мстительности, Екатерина написала Синоду: «Сан митрополита и священства с Арсения снять, а если правила святые и другие церковные законы дозволяют, то для покаяния преступнику, по старости его лет, оставить только чин монашеский, от гражданского же суда и истязаний мы, по человеколюбию, его освобождаем, повелевая нашему Синоду послать его в отдаленный монастырь под надзор разумного начальника с таким определением, чтобы там невозможно было ему развращать ни письменно, ни словесно слабых и простых людей!» Синод назначил местом ссылки Арсения Ферапонтов монастырь, где в свое время отбывал наказание патриарх Никон. День снятия сана не удалось утаить – огромные толпы народа собрались у Синодского двора в Кремле. В церкви Арсению не дали сесть, как и патриарху Никону во время подобной процедуры. Как и Никон, он бесстрашно громил тех, кто участвовал в церкви при расправе снятия сана, слал им проклятия и предсказания о скорой мучительной смерти. Эти предсказания исполнились с поразительной точностью – Дмитрию Сеченову он предрек: «Ты задохнешься от собственного языка», и через четыре года Дмитрий внезапно скончался от апоплексического удара; Гедеону Пековскому Арсений сказал: «Ты не увидишь больше своей епархии», и молодой еще Гедеон скончался по дороге в Псков; своему земляку и бывшему другу Амвросию предсказал: «Ты, как вол, ножом зарезан будешь», что вскоре случилось в Москве во время холерного бунта. Народ воспринимал Арсения как мученика за веру, особенно после того, как через два месяца после осуждения Арсения внезапно рухнула церковь Трех Святителей, стоявшая рядом с Крестовой палатой, где его расстригали.

Святой воин.

Из храма Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Дионисий. 1500–1502 гг.

Из Крестовой палаты Арсения в монашеской одежде повезли в Ферапонтов монастырь, но по дополнительному указу его отправили еще дальше – в архангельский Никольский монастырь. Однако и в Корело-Никольской обители неугомонный Арсений продолжал обличать императрицу и ее церковные реформы. Тогда в архангельскую канцелярию поступило распоряжение отправить Арсения в ревельскую крепость на вечное и безысходное поселение под неусыпный надзор; при этом, лишив монашеского звания, переименовать в Андрея Враля, бумаги и чернил не давать, не допускать к нему ни под каким видом никого. В Ревеле Арсений был фактически погребен – его крошечную камеру в подвале заложили кирпичами, оставив окошко за решеткой, в которое ему подавали еду. Вскоре и в еде, и в одежде ему стали отказывать; в 1772 г. мученик Арсений скончался и был похоронен у северной стены маленькой деревянной Никольской церкви. Монахи и богомольцы после смерти Арсения стали приходить к его жилью и могиле и молиться там, как на месте святом. Арсений Мациевич был канонизирован Русской Церковью уже в наше время. Распространились легенды о том, что Арсений жив и увезен в Сибирь. Известный сенатор екатерининских времен Лопухин, масон-мартинист, восхваляя императрицу, заметил: «Из дела Арсения видно, до чего и Великая Екатерина могла быть на гнев подвигнута».