История про квартиру

Хотя тот ответил сразу же, чуть ли не с первого гудка, было ясно по голосу, что Олег разбудил его. «Это я», — сказал Олег. «Да я уж понял, — проворчал охранник. — Что долго так. Тут без тебя успело много чего попроисходить. Хрен этот проснулся и давай шарахаться, короче, он сел в машину и уехал. Прикинь». «Да я тоже не без приключений добирался», — сказал Олег и описал свою историю с побегом от ахтунга. «Да это балет, балет накладывает свой отпечаток», — убежденно сказал охранник, когда Олег закончил. «Не знаю, — засомневался Олег. — Я вон тоже ходил на танцы в детстве, меня как-то не тянет на такие дела». «А ты не путай физкультуру с профессиональным спортом, — загадочно ответствовал охранник. — Так что там с твоим домом?» «Короче, — сказал Олег, — это квартира на чердаке. Как ее так исхитрились сделать — не знаю. Она здоровенная, во весь чердак по ходу, но она по большей части высотой метра в полтора, то есть вот прихожая, она нормальной высоты, от нее такой уступ по грудь, так что надо вскарабкиваться, а все остальное — как бальный зал для лилипутов, прикинь». «Это что же, еду лежа готовить, что ли? Или на корточках? Или по-турецки? Там плита хоть есть? Хоть электрическая?» Олег озадаченно привстал и поозирался из прихожей, как солдат из окопа. «Отсюда не видно, — сказал он. — Но, похоже, есть. Тут вдоль стен углубления, наверное, такие же, что у прихожей, я вот вижу, что из одного душевая кабина торчит. Может, и кухня так же упрятана, а, да, точно, вон холодильник, а там, где холодильник, там, наверно, и кухня». «Наверно, — покладисто согласился охранник. — И что, будешь жить в этой квартире лилипутской? По мне, так это извращение какое-то, лучше уж комнату в коммуналке снимать». «На две штуки комнату не наснимаешь», — напомнил Олег. «Я бы тебе добавил, — сказал охранник. — Чего уж там, свои люди». Олег открыл рот, но понял, что не знает, как возразить, и не знает, как объяснить, что квартира ему нужна именно такая, ее построили будто специально для него, что дело не только в деньгах, а еще в полукруглых окошках возле самого пола, в потолке, до которого можно дотянуться рукой, в сочетании простора и тесноты, а охранник предлагал уже пожить у него, что жену он уговорит, что ребенок может несколько дней поспать и с ними, ну, пару дней. Олег отчаянно заотказывался, чувствуя уже злость на охранника за его доброту, думая, что охранник, по сути, туповат, потому и охранник, что ему не объяснить, как это, когда множество ламп отражаются в лаковом полу, а тот все наседал, а Олег замямлил, не зная уже, куда деваться от навязчивой доброты охранника, потом стал всячески увиливать, говоря, что если что не так, то обязательно попросит о помощи. «Точно попросишь?» — спросил охранник. «Да что я — враг себе?» — Олег придал своему голосу такой нужной искренности, чтобы охранник поверил, что он не сумасшедший, и не почувствовал, что от него пытаются отвязаться, и не почувствовал той радости, какую испытал Олег, когда понял, что спрыгнет с крючка, если правильным голосом и правильными словами ответит еще на несколько вопросов и правильно закончит разговор. «Да знаю я вас, студентов, — сказал охранник. — У меня друг в армии такой был, так вроде нормальный, а чтобы по-человечески вопрос какой-нибудь решить, себе что-нибудь нормальное, пургу какую-то гнать начинал вечно». «Все, он сейчас про армию начнет рассказывать, — отчаянно подумал Олег. — С другой стороны, был бы он другим человеком, он бы и открывать мне не стал, сказал бы, что никого нет — и все». Он сжал зубы и выслушал историю про армейского друга, послушно подсмеиваясь в тех местах, где охранник делал своим голосом юмористические интонации, подразумевая, что это место в его рассказе смешное. «Не, я не такой, — сказал Олег, когда повесть охранника закончилась. — Если бы этот чувак оказался, как я сегодня, на улице, он бы домой укатил. А я, ну ты видел, я вон тебя с места поднял и заставил еще таскаться со мной, так что сам подумай». «Ну так-то да, — озадачился охранник. — Так-то ты ничего, шустрый».

Они попрощались, Олег пообещал «не теряться» и с облегчением положил трубку, от этого последнего разговора с охранником он устал больше, чем от всего своего похода, у него и хватило сил только на то, чтобы запереться, прибрать в прихожей (ведро и тряпка нашлись возле душевой кабины), вымыться и упасть на диван в одной из ниш. Засыпая он чувствовал, как ОРВИ внутри него дает обильные всходы.