История психологии

В исследованиях индивидуальных различий смещение центра тяжести в сторону физической антропологии никогда не было полным. Для многих ученых, особенно в Германии, история языка по-прежнему была источником более строгого и точного знания о взаимоотношениях между народами, нежели анатомия. Так, в 1860 г. Мориц Лацарус (Moritz Lazarus, 1824–1905) и Гейман Штейнталь (Heymann Steinthal, 1823–1899) основали «Журнал психологии народов и науки о языке» (Zeitschrift fiir Volkerpsycho- logie und Sprachwissenschaft). Новый журнал был призван содействовать изучению культуры различных народов и активных проявлений их психологических, а не анатомических, особенностей. Лацарус и Штейнталь полагали, что в систематическом изучении человеческой природы в центре внимания должна быть не раса, а психология, язык и культура. Предметом исследований была для них психология народов (Volkerpsychologie) — «психология человека как социального существа, или, что то же самое, психология человеческого общества» [цит. по: 81, с. 112]. В издаваемом ими журнале обсуждалось, в какой степени психологический мир человека, его внутренняя, субъективная деятельность могут и должны быть поняты как феномен культуры. Несколько иначе подошел к проблеме Эдуард фон Гартман (Eduard von Hartmann, 1842–1906) в книге «Философия бессознательного» (Philosophie des Unbewussten, 1869): культура, по его мнению, является выражением бессознательных идей, присущих всему человечеству. Подобные исследования, посвященные возникновению языка и других символических систем, соперничали с физической антропологией, а продолжали их в дальнейшем столь разные ученые, как Вундт и Юнг. Эти исследования стали важной предпосылкой развития социальной психологии.

Среди причислявших себя к антропологам были и такие известные и влиятельные ученые, которые критически относились к понятию расы. Эти антропологи внесли вклад в создание альтернативных анатомическим моделям психологических и культурных моделей описания различий между людьми. По мнению работавшего в Берлине Теодора Вайца (Theodor Waitz, 1821–1884), антропологии принадлежит «роль посредника между физическим и историческим знанием о человеке». В 1858 г. он приступил к публикации шеститомного исследования, в котором выступил в защиту моногенизма и представления об «универсальной и неизменной человеческой природе». Критикуя тех, кто говорил о существовании жестко закрепленных рас, Вайц утверждал: «совершенно ясно, что абсолютное постоянство анатомического типа — не что иное, как предрассудок, который не обладает какой бы то ни было научной ценностью и служит лишь для обоснования тезиса о множественности человеческих видов» [161, с. 8, 12, 228]. По мнению Вайца, умственные способности древних людей были вначале примерно одинаковы. Дальнейшее развитие примитивного человека совершается благодаря разуму, но когда именно и в какой степени, зависит от физических и социальных условий. И это не было для Вайца лишь отвлеченной теорией — он, в частности, активно участвовал в движении за реформу образования, веря, что воздействием на социальные условия можно добиться изменений, которые станут генетически наследуемыми. Тем самым он надеялся убедить своих коллег в том, что люди способны учиться, и им под силу изменить существующую культуру к лучшему. Впоследствии его работы повлияли на Боаса — одного из наиболее видных критиков биологизаторского подхода в антропологии первой половины XX в.