История ракетно-ядерной гонки США и СССР

16.10.1964 г. советской стороной не удалось оперативно зарегистрировать первый китайский ядерный взрыв из-за того, что часть аппаратуры была отключена (не сработала и служба внешней разведки), а сейсмические записи делались на фоне сильного землетрясения в Индии. По пробам воздуха, конечно, испытание зафиксировали, но с запозданием на 2–3 суток, когда западные СМИ уже сообщили об испытании. Из-за этой неудачи были серьёзно усилены средства и дисциплина системы контроля, который стали вести непрерывно. Второй китайский ядерный взрыв 16.05 1965 года зарегистрировали сразу. Третий китайский ядерный взрыв зарегистрировали, но с «неполадками» в аппаратуре, – это обстоятельство вызвало новую волну отработки техники и повышения качества работы служб СДО.

В июне 1975 г. был создан НИЦ СК МО – самостоятельный институт по проблематике системы слежения-контроля (ССК). Задача создания в СССР автоматизированной системы сейсмического контроля – АССК была поставлена и начала решаться в 1978 году, и к началу 90-х годов такую систему создали и ввели в действие. После ратификации Договора о полном запрете ядерных испытаний (в декабре 1990 г.) в течение 1990–1992 годов были построены и приняты американской стороной в России станции сейсмического контроля Арти (Свердловск), Обнинск (Калужская обл.) и под Новосибирском. А Российская сторона ввела в строй свои станции в США – Ньюпорт, Талса, Блэк-Хиллз. Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний был принят на 51-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 24 сентября 1996 г. Россия подписала и ратифицировала этот Договор, а США подписали, но до сих пор его не ратифицировали. Этот Договор подписали и соблюдают не все страны, но нарушения его носят эпизодический характер и порицаются большинством стран ООН.

Важно отметить, что вся эта кампания по запрету ядерных испытаний сыграла немалую роль в сохранении всеобщего мира и предотвращения ядерной войны. Она показала, насколько опасными являются все эти эксперименты для жизни и здоровья людей, и люди поняли что «всеобщая ядерная война» – это «всеобщее самоубийство» при достигнутых уровнях ядерных вооружений.

Время от времени в СМИ появляются сообщения о каких-то «вспышках» или «ядерных взрывах» в отдельных районах мира. Я полагаю, что природа этих явлений военными специалистами (как России, так и США, и ряда других стран) достаточно быстро устанавливается, однако делиться этой информацией со СМИ они не торопятся. Но политическое и военное руководство страны, конечно, они информируют достаточно оперативно. Возможности контроля за ядерными взрывами сейчас очень большие, и «случайно» какой-то ядерный взрыв военные не пропустят. И сейчас ясно, что «сумеречные свечения» неба в 1957–1958 годах и позже – в начале 1960-х годов могли быть связаны с теми мощнейшими ядерными испытаниями, которые тогда проводили на полигоне Новой Земли. В 1957–1960 к этим явлениям ещё добавляли разные эффекты магнитные бури, вызванные аномально мощным пиком 19-го цикла солнечной активности (такого мощного пика не было за всё время наблюдения СА с 1755 года).

Второе главное управление: создание ракетной мощи страны. Развитие носителей ЯО – объединение ракеты и ядерной боеголовки

Одних ядерных зарядов для современного «ядерного оружия» было мало, – требовались его носители, имеющие и тактическую, и оперативную, и стратегическую, – межконтинентальную дальность. Мощные ракеты были созданы в США и СССР в течение 40–60-х годов, а далее развивались с повышением их защищённости, мобильности, мощности, точности, количества и мощности переносимых зарядов. Работы по ракетному вооружению начались в СССР после принятия 13 мая 1946 года постановления Совета Министров № 1017–419. Этим документом был определен перечень задач, которые было необходимо решить в этой новой для советской промышленности сфере деятельности, а также состав предприятий и учреждений, которым предписывалось заниматься ракетной тематикой.

Можно заметить, что затраты на создание носителей ядерного оружия были не меньше, а больше, чем для создания ядерного оружия. Д. Эллсберг (см. [44], с. 340) отмечает, что разработка только прицела Нордена для стратегических бомбардировщиков Второй мировой войны обошлась в сумму более половины бюджета Манхэттенского проекта. А стоимость постройки армад стратегических бомбардировщиков В-29 во время Второй мировой войны превышала затраты Манхэттенского проекта. До начала 60-х годов главную часть стратегического ядерного арсенала несли стратегические бомбардировщики, и лишь в середине 60-х годов доля ядерных зарядов на ракетах постепенно стала сопоставимой, а затем и превысила долю зарядов на уязвимых для средств ПВО воздушных носителях.