История римских императоров

Примирение с Максенцием было невозможно. Поведению Константина трудно дать определение, но поведение старого Максимиана особенно непонятно. Константин действовал очень умно, позволяя событиям развиваться своим чередом, не компрометируя себя при этом определенного рода высказываниями. Он отстаивал титул августа, и его обхаживали с обеих сторон. Максимиан даже отправился в Галлию и с помощью родственных связей положил начало примирению. Женитьба Константина на его дочери Фаусте, т. е. сестре Максенция, так же показательна, как состоявшаяся позднее женитьба Лициния на сестре Константина Констанции.⁴¹¹ Она может означать лишь то, что Константин до определенной степени сблизился с партией Максенция. Правда, только до определенной степени, поскольку ни один из них не хотел признавать другого. И все же это было началом объединения. Затем старый Максимиан вновь отправился в Рим, и тут его действия становятся все более непонятными. Произошел конфликт между отцом и сыном, Максимианом и Максенцием. Старик сам захотел снова стать императором. Гвардия, однако, решительно примкнула к сыну, и старик бросился к своему новому зятю.⁴¹² Чего он хотел этим добиться, снова неясно. Возможно, [MH. III₁₁₉] вся эта распря между отцом и сыном была лишь комедией, и у старика были планы скомпрометировать Константина. Вскоре он начал собирать компрометирующие того сведения, и дело дошло до открытой ссоры, до драки. Максимиан бежал в Массилию, подвергся осаде, был побежден и казнен Константином уже после того, как он давно утратил свою былую власть и доблесть.⁴¹³

Как развивались отношения между Константином и Максенцием непосредственно после этих событий, неясно. По крайней мере, смерть Галерия привлекла внимание общественности. Он умер в 311 г. от рака в страшных муках, в чем христиане, конечно, увидели перст Божий.⁴¹⁴ За несколько недель до своей смерти, 30 апреля 311 г., он издал примечательный эдикт о терпимости,⁴¹⁵ публичное раскаяние в преследовании христиан, которое длилось восемь лет. Галерий признал, что преследование было ошибкой, что христианство нельзя подавить полицией и уголовным правом. Христианские писатели преувеличили прямое влияние христианства на это решение. Правители не были ни за, ни против христианства. Постепенно проложила себе дорогу убежденность в том, что угнетение не поможет. Галерий сказал совсем по-диоклетиановски, что хотел упорядочить религиозные дела по древнему римскому обычаю, христиан же как таковых он преследовать не хотел, но они были слишком разрознены между собой. Это, конечно, не было причиной преследований, но все же это показатель того, как сильны были уже тогда конфессиональные распри и раздоры. Итак, эдикт был принят, христианам разрешено было вернуться в их conventicula.⁴¹⁶ Говорили, будто Галерий приказал христианам молиться о его выздоровлении, но это не так; он сказал, что они должны призывать Бога на благо императора и свое собственное, это, пожалуй, скорее общие слова. Однако в призывах к Богу у Галерия недостатка не было, наряду с врачами он снова и снова испрашивал совета целителей-чудотворцев и священников, так что, возможно, он не пренебрег заступничеством Бога христиан. [MH.III₁₂₀] Это была последняя попытка⁴¹⁷ подавить христиан. Их больше нельзя было истребить, но примечательно все же то, что Галерий сам вынужден был высказать это. Спустя несколько недель после этого он умер. На протяжении некоторого времени было неважно, что место его оказалось вакантным, поскольку он, собственно, не владел ничем. Лициний и Максимин Дайя разделили его Империю (см. ниже), вскоре этим занялся Константин (?); однако сразу же возобновился постоянно ведшийся между ними спор о рангах.

Максенций в это время вел себя абсолютно пассивно, и это было большой ошибкой. Ведь он был убогой личностью, он спросил у оракулов совета, что ему следует делать, и будто бы получил ответ, что не должен заходить за стены Рима, иначе погибнет.⁴¹⁸ Тому, кто испытывает свою судьбу таким образом, суждено погибнуть. Разрыв с Константином исходил от него, но он был тем не менее не нападающей, а обороняющейся стороной.⁴¹⁹ Зачем он объявил войну, чтобы потом бездействовать, — загадка. Свою роль здесь играет убийство его отца, которое он, несмотря на свою враждебность к тому, не простил Константину. Это говорило бы за упомянутое выше молчаливое согласие между ними обоими. Константин положил этому конец и начал наступление.