История римской литературы Том II

Если создался весь мир по какой-то мысли разумной,
Если строенье его — дело божественных рук,
То Аппеннинский хребет поставлен, как страж для латинян;
Замкнуты входы в их край гор недоступной тропой.
Северных грозных врагов опасалась природа и Альпам
В помощь воздвигла она новый гористый оплот.
Так же, как в теле она оградила источники жизни,
Все, что ценила она, плотным укрыла щитом;
Рим искони окружила стенами она многократно,
Был под охраной богов даже несозданный Рим.

(II, 31-40)

Но главным предметом преклонения является для Рутилия сам "вечный город" и его историческая миссия. Стихи, посвященные ему, полны торжественного и в то же время искреннего пафоса.

Слушай меня, прекраснейший царь покорного мира,
К сферам небесных светил гордо вознесшийся Рим,
Слушай меня, родитель людей и родитель бессмертных, —
Древние храмы твои нас приближают к богам.
Мы не устанем тебя воспевать до последнего срока:
Страха не ведает тот, кто не забыл о тебе.
Раньше в преступном забвенье погаснет сияние солнца,
Нежели наши сердца чтить перестанут тебя.
Ибо, как солнце лучи, так и ты рассыпаешь щедроты
Вплоть до краев, где течет, мир обогнув, океан.
Встав из твоих же земель, к твоим же опустится землям
Феб, колесницу свою мча для тебя одного.
Ни огненосный ливийский песок для тебя не преграда,
Ни семизвездных пространств мечущий стрелы мороз.
Где ни простерлась меж двух полюсов живая природа —
Доблести славной твоей всюду открыты пути.
Для разноликих племен ты единую создал отчизну:
Тем, кто закона не знал, в пользу господство твое.
Ты предложил побежденным участие в собственном праве:
То, что миром звалось, городом стало теперь.

(I, 47 — 66)

Не многолюдством, не силою рук превзошел ты народы,
Но справедливость и ум дали победу тебе.
Слава твоя возросла оттого, что в мирное время
Был ты надменности чужд, в войнах — за правду стоял.
Дело не в том, что ты царь, а в том, что ты царства достоин,
Больше, чем роком дано, доблестью ты совершил.
Не перечислить твоих трофеев, увенчанных славой,
Легче было бы счесть звезды в ночных небесах.

(I, 8 7-94)

Тяжкие бедствия, обрушившиеся на Рим в эти годы, не лишают Рутилия надежды на новый расцвет римского государства:

Ведь не впервые тебе в несчастье предчувствовать счастье;
Скрыт и в ущербе твоем нового блеска залог.

(I,121-122)

То, что пришлось видеть Рутилию во время его путешествия, тяжело поразило его и еще обострило его ненависть к варварским племенам, угрожавшим Риму.

Живо и с искренним состраданием описывает он те страшные разрушения, которые он видит в Италии после готского нашествия; всюду развалины домов и храмов, сломанные мосты, растоптанные посевы. Ввиду небезопасности сухопутной дороги в Галлию, Рутилий ехал на корабле, очень непрочном и ненадежном, поэтому он часто причаливал к берегу, что и дало ему возможность изучать все особенности местностей, мимо которых он проезжал; он был острым и внимательным наблюдателем, его интересовали основные промыслы и занятия жителей — работа в железных рудниках, добыча серы или соли (I, 475-84). Местами он сумел дать красивые и наглядные описания ландшафтов.