История России

Однако и сейчас дать полностью приемлемое для всех определение истории как науки трудно. Увы, это участь всех гуманитарных дисциплин! Главное противоречие, разделявшее в обозримое время специалистов, всех, кто увлечен познанием истории, старо как мир. Его можно определить в понятиях объективизма и субъективизма. В подходах, как всегда, два полюса. Первый: как существует в настоящем объективная реальность, данная нам в ощущениях, так она была и в прошлом. Задачу науки при таком подходе сформулировал немецкий историк Леопольд фон Ранке: писать историю так, «как это было на самом деле». Второй: прошлое как объективная реальность не может быть восстановлено. История, по выражению итальянского историка и философа Бенедетто Кроче, не более чем «современная мысль о прошлом».

Истина, как это часто бывает, лежит посередине, но не совсем, а ближе к позициям Л. фон Ранке. Прошлое существует, и в этом смысле настоящее проистекает из прошлого, но роль историка, его активную позицию и способности никак нельзя сбрасывать со счетов.

Само по себе соотношение объективности и субъективности не решает вопроса о движущих силах истории, как процесса существования человечества и задачах истории, как науки. Возможен ли, вообще, к истории телеологический («телео» – от греческого «цель») подход, есть ли прогресс в долгой и насыщенной событиями истории человечества? Над этими вопросами лучшие умы бьются столетиями, создавая различные теории и методологические построения. На грани истории и философии возникла целая наука – философия истории, которая занимается этими проблемами.

В средние века главным движителем истории считалась божественная воля – отсюда понятие «провиденциализм». Все в истории человечества имеет божественную предопределенность, подобно тому, как в семени заключена вся будущая жизнь растения. Эта мысль Божественного Августина – ключ ко всей средневековой философии. Великий немецкий философ Г. В. Ф. Гегель с его абсолютным (божественным) духом как основой саморазвития мира, казалось бы, недалеко ушел от средневековья. Но главным в его философии истории стала диалектика – идея развития, единства и борьбы противоположностей, что придавало истории гораздо больший смысл и динамизм, чем это казалось прежде.

Закономерности в человеческой истории искали и позитивисты, правда, считая, что до этого надо собрать все факты. Такой подход принес огромную пользу конкретному изучению истории, но законы развития общества не прояснил. Так, автор знаменитой «Истории цивилизации в Англии» Г.Т. Бокль на передний план выдвигал влияние природных условий на общество.

В Советском Союзе в 1930-е годы на основе работ К. Маркса и Ф. Энгельса была создана теория общественно-экономических формаций, отличающаяся крайним телеологизмом. Согласно этой теории человечество проходит через череду формаций: первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Становление каждой формации определялось взаимоотношениями производительных сил и производственных отношений, на определенном этапе приводящими к социальным революциям. Советский Союз считался страной развитого социализма – начальной стадии коммунистической формации. Ясно, что с распадом СССР рухнула и теория формаций.

В последние десятилетия стал популярен цивилизационный подход к истории, который зародился довольно давно. Уже в XIX в. русский ученый Н.Я. Данилевский выделял десять культурно-исторических типов. В начале 1920-х гг. увидела свет знаменитая книга немецкого ученого О. Шпенглера «Закат Европы», в которой вся история предстала в виде рождающихся, живущих и умирающих цивилизаций. Свою схему локальных цивилизаций предложил в двенадцатитомном труде английский ученый А. Тойнби. К исходу XX столетия все более актуальной стала казаться (и не без основания!) проблема столкновения цивилизаций, что и отразил в своей известной работе С. Хангтинтон.

Теория цивилизаций, безусловно, имеет право на существование. Она выросла на почве реальных различий между народами, религиями и культурами. Однако она не должна заменять собой анализа истории каждой конкретной страны, ибо страны даже одной цивилизации зачастую имеют много различий между собой и идут разными путями. Мы вполне можем говорить о России, как отдельной цивилизации, но позволяет ли это понять ее исторический путь? Ее можно отнести к странам восточно-христианской цивилизации, как, например, Сербию. Но много ли сходства в развитии России и Сербии? В 1920-е годы в эмиграции в трудах П.Н. Савицкого, Г.В. Вернадского, Н.С. Трубецкого и других сформировалась евразийская теория, согласно которой Россия исторически связана, прежде всего, с древними империями Евразии и, будучи главной силой огромного евразийского пространства, противостоит Западной Европе. Сейчас этот подход вновь стал актуальным, хотя с ним можно во многом поспорить.