13 апреля 1657 года скончался митрополит Сильвестр Коссов, который, как мы видели, не сочувственно относился к московскому подданству Малороссии. Но под конец жизни, ввиду успехов московского оружия, когда царские войска занимали большую часть Великого княжества Литовского, он, по-видимому, примирился с этим подданством. С его кончиной, казалось, наступил благоприятный момент поставить выбор его преемника в зависимость от соизволения московского правительства и сделать решительный шаг к подчинению киевской кафедры московскому патриарху. Но Богдан Хмельницкий не счел нужным обращаться в Москву по сему поводу; он назначил временным блюстителем митрополии Лазаря Барановича, только что поставленного в Черниговскую епископию, и затем послал звать в Киев для митрополичьего избрания епископов Львовского, Луцкого и Перемышльского, состоявших под польским владычеством. Старый гетман ясно хотел показать, что считает это дело чисто малорусским, основанным на стародавних правах и не подлежащим ведению Московской патриархии. Съезд архиереев, однако, произошел не скоро: надо было получить на него согласие польского короля; болезнь и кончина Хмельницкого также задержали выборы. Только в октябре собралось в Киев высшее малороссийское духовенство, в присутствии нового гетмана Выговского. Тут голоса разделились: некоторые желали печерского архимандрита Гизеля, другие луцкого епископа Дионисия Балабана, третьи львовского епископа Арсения Желиборского, четвертые виленского архимандрита Иосифа Тукальского. Выборы были отложены до декабря или до Николина дня. Дело в том, что Выговский хотел провести своего кандидата, именно Дионисия Балабана Луцкого, которого ему указал польский посол Белевский, надеявшийся найти в Балабане усердного сторонника для польской партии. Балабан действительно был выбран и вступил в управление митрополией, не дожидаясь ни согласия московского правительства, ни благословения от московского патриарха.
После смерти Хмельницкого Выговский продолжал писать в Москву об угрожавшем вторжении в Украйну поляков и крымцев и просил помощи; государь двинул из Белгорода князя Ромодановского с войском к Переяславу. Но тут князь долго и тщетно ожидал Выговского; нареченный гетман не заботился доставлением съестных припасов и конских кормов, отчего люди разбегались, а лошади падали. Прибыв наконец в Переяслав, Выговский сам сознавался, что приход царского войска много способствовал прекращению начавшихся было бунтов и укреплению его в гетманстве, и пытался удалить Ромодановского на правую сторону Днепра, но тот без царского указу не пошел. А в Москве в то время рассчитывали посредством этого войска занять своими гарнизонами Переяслав, Нежин, Чернигов и другие важнейшие украинские города на левой стороне и тем, конечно, закрепить за собой Украйну.