История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Наиболее влиятельными вельможами и прямыми советниками Алексея I являются именно люди незнатного происхождения, каковы: Б.М. Хитрово, Ф.М. Ртищев, А.Л. Ордин-Нащокин и А.С. Матвеев. Любопытно, что все они более или менее были наклонны к уважению европейской культуры, то есть могут быть названы западниками того времени. Боярин и оружничий Богдан Матвеевич Хитрово, по отзыву иностранцев, был человек приветливый, охотно ходатайствовавший перед царем за бедных и несчастных. Столкновение его с Никоном, однако, обнаружило в нем характер решительный и упорный; а известия о втором браке царя бросают свет на его наклонность к интриге. Однако последнее обстоятельство не умалило его придворного значения, и он до конца сохранил доверие и благоволение Алексея Михайловича. Очевидно, он был ловкий царедворец, хорошо изучивший придворные пружины и личные свойства царя и умевший ими пользоваться. Иным характером отличался любимый царский постельничий, а потом окольничий Федор Михайлович Ртищев, человек очень добрый, бесхитростный и – что особенно редко в то время – бескорыстный. Он был большой любитель книжного дела и, как известно, основал на свой счет под Москвой в Преображенской пустыни монашествующее литературное братство, для которого вызвал из Киева ученых старцев с Епифанием Славинецким во главе и поручил им переводы книг с греческого языка. Кроме того, основал загородное убежище для бедных и больных; вообще тратил свои средства преимущественно на дела благотворения и был попечительным отцом для своих крестьян. А своими благоразумными советами он, говорят, не раз сдерживал порывы таких временщиков, как Морозов и Никон. Приписываемый ему известный проект о выпуске медных денег по цене равной серебряным, хотя на практике и потерпел неудачу и породил разные бедствия, однако (если действительно ему принадлежал) указывает на его понятия о государственном кредите и на его финансовую изобретательность. Царь, очень его любивший и уважавший, вверил ему воспитание наследника престола Алексея Алексеевича. Ранняя кончина царевича удручающим образом повлияла на слабое и без того здоровье Ртищева. Он умер в 1673 году, не достигнув еще 50 лет.

С деятельностью и характером «большой печати и великих посольских дел сберегателя» Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина мы достаточно ознакомились при обозрении событий сего царствования и видели, что, при всех своих заслугах как воеводы и дипломата, он не отличался ни политической прозорливостью, ни добрым нравом, так что в конце концов утратил доверие царя и уступил место более мягкому и дальновидному Артамону Сергеевичу Матвееву. Сей последний в политике следовал иным воззрениям, чем его предшественник по отношению к соседям, то есть Польше и Швеции. А в придворной сфере он до конца держал себя скромно и по возможности старался не задевать спеси высокородных вельмож. Только в октябре 1674 года, спустя несколько дней после крестин новорожденной царевны Федоры Алексеевны, Матвеев из окольничьих был пожалован в бояре. В следующем году, по известию Дворцовых разрядов, А.С. Матвеев «челом ударил», то есть поднес любопытные дары государю и царевичам, свидетельствующие о его пристрастии к иноземным предметам. А именно государю поднес немецкую карету темного цвета с хрустальными окнами и раздвижным верхом, запряженную шестью темно-серыми конями; а наследнику престола Федору Алексеевичу карету, обитую красным бархатом, запряженную шестью рыже-пегими конями в красивой сбруе, с немецкими перьями на головах, кроме того, немецкую Библию «в лицах» (т. е. иллюстрированную) и клавикорды с нотами. Трехлетнему Петру Алексеевичу он поднес маленькую карету с четырьмя конями да рыжего иноходца с аксамитной попоной и немецким мундштуком.

Этот трехлетний царевич уже тогда обнаруживал свой живой, подвижной характер. О том свидетельствует, между прочим, эпизод, рассказанный секретарем австрийского посольства (Лизеком). Торжественный прием послов Боттони и Гусмана происходил в Коломенском дворце. Царь устроил так, чтобы Наталья Кирилловна могла смотреть на этот прием из соседней комнаты в дверное отверстие. Вдруг маленький Петр отворил дверь и произвел немалое смущение, открыв присутствие своей матери.

Что касается Матвеева, то никакие угождения наследнику, никакие государственные заслуги не могли избавить его от ненависти со стороны потомства Марьи Ильиничны Милославской, ее многочисленных родственников и свойственников, оттесненных на второй план браком царя с Нарышкиной. А так как престол должен был перейти к сыну Марьи Ильиничны, то, естественно, с какой затаенной враждой к Нарышкиным и Матвееву его противники ждали своего времени. И это время наступило скорее, чем можно было думать на основании обычных человеческих расчетов.