История России. Киевский период. Том 1. Часть 1.

«Ты наш князь, ты наш Владимир, ты наш Мстислав! Рады идти с тобою за свои обиды!»

Некоторые так расходились в своем воинственном одушевлении, что принялись кричать:

«Все пойдем! Только одни поставленные (священнослужители) останутся; а кому хотя и гуменцо уже острижено, но еще не поставлен, и тот пусть идет».

Новгородская земля выставила многочисленную рать. В ней участвовали не только псковичи и жители других пригородов, но также инородцы, например Корела. Однако поход, затеянный в обширных размерах, не привел ни к чему решительному. На устье Медведицы Изяслав действительно соединился с братом Ростиславом. Но Давидовичи и Ольго-вичи не пришли, они с своею ратью остановились в земле вятичей и там ждали, чем кончится дело. Юрий с своей стороны не только не отвечал на посольство племянника, отправленное к нему еще из Смоленска, но и самого посла задержал у себя. Братья Мстиславичи двинулись вниз по Волге, разоряя суздальские волости по обе стороны реки. Дошли до Мологи и отсюда пустили вперед легкие дружины, которые повоевали до Ярославля. Но далее идти было поздно: настала Вербная неделя, и сделалось так тепло, что лед на Волге и Мологе покрылся водою, которая доходила коням до чрева. Опасаясь разлития рек, ополчение поспешило вернуться по домам. Для скудно населенной Суздальской земли, однако, это нашествие стоило дорого: князья вывели из нее до 7000 пленников.

В следующем 1149 году Юрий наконец решился сам выступить против своего племянника. Но его подвинули на это решение не столько разорение собственных земель, сколько обида, нанесенная сыну Ростиславу. Последний приехал на юг к Изяславу, жалуясь на отца, который обделил его волостями. Великий князь принял его ласково и поручил ему несколько городов; но после своего похода на север он дал веру разным наветам, обвинявшим Ростислава в коварных замыслах, и отослал его обратно к отцу. Юрий сильно рассердился на такую обиду, говоря: «Ужели ни мне, ни детям моим нет части в Русской земле?» Когда он явился в Черниговских пределах, к нему прислали Ольговичи, т. е. оба Святослава, дядя с племянником, которые забыли недавнюю присягу великому князю. Но Давидовичи на этот раз не хотели изменить крестному целованию; они отказались соединиться с Юрием и остались в союзе с Изяславом. Зато к Юрию пришли на помощь многочисленные толпы половцев: он, подобно Святославу Ольговичу, был женат на половчанке и имел дружественные связи с степными ханами. Мономаховичи, дядя и племянник, встретились под Переяславлем, и эта первая встреча была неудачна для племянника: киевская и переяславская рать неохотно сражались против Мономахова сына. Разбитый дядею в сражении 23 августа Изяслав сам-третей прискакал в Киев. Вместе с братом Ростиславом он спрашивал киевлян: могут ли они еще биться за него?

Киевское вече дало такой ответ:

«Господа, князья наши! Не погубите нас до конца; отцы наши, братья и сыновья, одни избиты в сражении, другие взяты; а теперь неприятели придут и нас заберут в полон. Поезжайте лучше в свои волости. Вы знаете, что нам с Юрием не ужиться; после, когда увидим стяги ваши, то встанем за вас».

Князья принуждены были последовать этому совету: Ростислав воротился в Смоленск, а Изяслав удалился в свой собственный удел, Владимир Волынский. Юрий вступил в Киев и с торжеством сел на великокняжеском столе. С ним была часть его многочисленных сыновей, которых он и не замедлил рассадить по киевским городам: старшего Ростислава в Переяславле, следующего за ним Андрея в Вышгороде, Бориса в Белгороде, Глеба в Каневе.

Изяслав, однако, не думал уступить Юрию и обратился с просьбою о помощи к своему родственнику, королю угорскому Гейзе II, женатому на его сестре Евфросинии (сестре по отцу, но не по матери), кроме того к своякам, королю чешскому Владиславу II и польскому Болеславу Кудрявому. Гейза, хотя и сам занят был войною с греками, прислал десятитысячную вспомогательную рать; а короли Польский и Чешский пришли сами. Изяслав щедро угощал и дарил союзников. Любопытно при этом известие летописи, что в лагере под Лучком Болеслав Кудрявый опоясал мечом многих сыновей русских бояр; следовательно, подражая западным обычаям, совершил нечто вроде посвящения в рыцари. Между тем и Юрий нашел себе сильного союзника в лице Владимирка Галицкого, который имел виды на соседние волынские города и не желал допускать соединения в одних руках княжеств Киевского и Волынского. Услыхав о движении Владимира, иноземные союзники Изяслава воротились домой, и он должен был с одними собственными силами продолжать борьбу.