ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.

Судя по отдельным летописным фразам, в 1227—1230 гг. в Новгороде были голодные годы, и «недород» сказывался на протяжении трех лет (в 1230 г. более трех тысяч новгородцев заполнили «студельницы» с трупами, а собаки не могли поедать разбросанные по улицам трупы). Голодные годы порождали множество проблем. Прежде всего — откуда и за чей счет доставить в город недостающие продукты. И сразу возникали противоречия, о характере которых и спорят историки: классовые или внеклассовые. В 1227 г. начало «голодных лет» ознаменовалось появлением вроде бы уже забытых волхвов. Древние волхвы напрямую увязали явления природы с природой власти: «недород» считался признаком неумелой и недееспособной власти, которую можно было подвергнуть любому наказанию.

В итоге же наказали проповедников-волхвов: впервые в истории Руси (в отличие от Западной Европы) загорелись костры; четверо волхвов были сожжены на костре. Летописец, возможно даже современный событиям, осудил эту акцию, заметив, что в окружении князя Ярослава Всеволодовича (занимавшего в то время Переяславль Залесский и исправлявшего функции новгородского князя) к карательной акции новгородцев отнеслись отрицательно. Поскольку сожжение проходило на Софийском дворе, можно предполагать, что инициаторы казни находились именно в канцелярии архиепископа. В итоге архиепископ Антоний вынужден был уйти «по своей воле», а на его преемника Арсения обрушился гнев новгородцев.

Сменилась и светская власть. Князь Ярослав оставил новгородский стол и вернулся в Переяславль, в Новгороде же появился князь Михаил Черниговский, который «целова крест на всей воли новгородской» и прежних грамотах, и «вьда свободу смьр-дем на 5 лет дании не платити, кто сбежал на чюжю землю». Иными словами, освобождались от даней на пять лет те, кто бежали либо от насилий, либо от голода. Те же, кто оставался на своих местах, платили дани в прежних объемах.

1228 г. отмечен и еще одним проявлением новгородской демократии. Пришедшего на смену Антонию архиепископа Арсения «простая чадь» не приняла. Более того, против него было выдвинуто обвинение на вече «на княжи дворе», что он устранил Антония, «давши князю мзду». Арсения обвиняли и в том, что слишком долго стояло тепло. Его выгнали, едва не растерзав на площади перед Софийским собором, и от смерти он спасся, лишь затворившись в храме. На кафедру вновь был возвращен Антоний, а дворы светских правителей города разграбили. С приходом в город Михаила Черниговского был создан еще один прецедент: кандидата в архиепископы избирали жребием из трех кандидатур, отказавшись от ранее избранных и утвержденных. В результате избранным архиепископом оказался Спиридон — дьякон Юрьевского монастыря.

Страшный голод 1230 г. вызвал новый всплеск протестов и возмущений в социальных низах Новгорода. Дворы и села посадника, тысяцкого и их окружения были разграблены. Были избраны новые посадник и тысяцкий, а имущество убитых и изгнанных делится «по стом» (т. е. по «сотням»). «Сотенная» система, традиционная для славянства, долго будет сохраняться на Севере Руси. И она оставалась формой самоуправления, в том числе и в организации не всегда понятных «беспорядков».

§ 5. ГАЛИЦКО-ВОЛЫНСКАЯ РУСЬ В XII -НАЧАЛЕ XIII в.*

Основным источником по истории Галицко-Волынской земли XII — первой половины XIII в. является южнорусский летописный свод конца XIII в., дошедший до нас в нескольких списках и получивший название Ипатьевской летописи по при"Параграф написан A.C. Королевым. 266

надлежности старшего списка (конец 10-х — начало 20-х гг. XV в.) Костромскому Ипатьевскому монастырю. Свод является компиляцией двух памятников: «Киевского свода» 1198 г. (от «Повести временных лет», которой открывается текст Ипатьевской летописи, и до конца XII в.) и галицко-волынского исторического повествования (Галицко-Волынской летописи), начинающегося с посмертной похвалы галицкому князю Роману Мстиславичу, погибшему в 1205 г., и доходящего до конца XIII в. (последние известия помещены под 1292 г.).

В свою очередь, «Киевский свод» 1198 г., созданный в Михайловском Выдубицком монастыре и имевший целью прославить деятельность великого князя киевского Рюрика Ростиславича, достаточно сложен по своему составу. Кроме предшествующей киевской летописи, основного источника, автор «Киевского свода» использовал какую-то семейную хронику князей Роста -славичей (братьев Рюрика), черниговскую летопись князя Игоря Святославича, героя «Слова о полку Игореве», переяславский летописец князя Владимира Глебовича (умер в 1187 г.). Имеются в «Киевском своде» и вставки из галицко-волынского летописания.