ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.

Последняя часть Ипатьевской летописи — Галицко-Во-лынская летопись — представляла собой историческое повествование без обычной для других политических центров Руси летописной сети годов. Вероятно, летописец-сводчик конца XIII в. расставил даты в свободный исторический рассказ, но сделал это неверно, причем ошибки достигают иногда 4 лет. Следует учитывать и то, что хотя галицко-волынское историческое повествование по истории XIII в. и представляет собой связный рассказ, оно также основано на нескольких источниках. Исследователи текста Галицко-Волынской летописи, учитывая ее специфику, предположительно выделяют в ее составе летописи и летописные своды, повести и сказания. На заключительную часть «Галицко-Волынской летописи» оказали влияние пинские летописные записи последних десятилетий XIII в.

При составлении свода конца XIII в. автор-летописец привлек еще один летописный источник (предположительно, ростово-суздальского происхождения), содержавший в себе известия по истории Северо-Восточной Руси, материалы из которого пополнили главным образом «Киевский свод», хотя ряд известий встречается и в части, повествующей о XIII в.

Информацию по истории Галицко-Волынской земли можно почерпнуть и из других русских летописей (Лаврентьевской, Воскресенской, Никоновской и др.). Однако их создателей интересовала прежде всего история северо-восточных, а не южнорусских земель. Их сведения в основном относятся к XII в. В сравнении с Ипатьевской летописью в изучении истории Галицко-Волынской земли они, бесспорно, играют вспомогательную роль. Оригинальные известия содержатся в «Истории Российской» В.Н. Татищева, имевшем, как известно, в своем распоряжении не дошедшие до нас летописи. Яркие, в форме обращения, характеристики князей Галицкой и Волынской земель Ярослава Осмомысла и Романа Мстиславича содержатся в знаменитом «Слове о полку Игореве».

Интересные сведения о Галицко-Волынской земле имеются и в иностранных источниках (особенно в польских и венгерских). В качестве примера можно привести информацию о все том же, поразившем современников, галицком князе Романе Мстиславиче в польских латиноязычных источниках XII—XIII вв.: «Хронике» магистра Винцентия Кадлубка (ок. 1160—1223) и «Рочнике Краковского капитула». Но особенно богато иностранными источниками время правления в Галицко-Волынской земле знаменитого сына князя Романа Мстиславича — Даниила, что объясняется усиленным сближением Даниила Романовича с Западом. Достаточно полный перечень западных источников по истории русских земель XII—XIII вв. приводится в монографии В.Т Пашуто «Внешняя политика Древней Руси» (М.,1968).

* * *

Период конца XII — первой половины XIII в. истории Галицко-Волынской Руси неизменно привлекает внимание историков и вызывает между ними споры. Действительно, по подсчетам A.A. Горского, с 1199 по 1240 гг. Галичем владели: Изя-славичи около 12,5 лет, Ольговичи — 10, Ростиславичи — 9 лет. Ни одна ветвь Ярославичей не могла окончательно утвердиться в городе, а все многочисленные галицкие боярские фамилии — Арбузовичи, Молибоговичи, Домажеричи, Кормиличичи и т.д. — приглашали и изгоняли князей, разбирали себе земли в управление, раздавали своим сторонникам владения и доходные промыслы, унижали князей, могли на пиру выплеснуть князю в лицо вино, явиться на встречу с ним в одной рубахе,

разлучали детей с родителями, ссорили родственников, вели сложные международные интриги, наконец, вешали князей и даже пытались вовсе обойтись без них. Бояре имели замки, свой административный аппарат, располагали военными силами, были очень богаты. Поляки называли их на восточный манер «сатрапами», венгры — «баронами». В.О. Ключевский был, видимо, прав, когда писал, что галицкое боярство стремилось поставить местного князя в такое положение, «чтобы он только княжил, а не правил, отдав действительное управление страной в руки бояр».

Разумеется, Галич, в этом отношении, не представлял из себя чего-то необычного. В большинстве русских княжеств домонгольской Руси городские общины стремились подчинить себе или ограничить княжескую власть. Известны и города-государства, вроде Новгорода Великого. Однако в Галиче раньше, чем в Новгороде, боярство сумело подмять вече, и ни в одном княжестве борьба боярства за власть не принимала характер полнейшей анархии, когда бояре были готовы принести интересы города в жертву собственным интересам. Иначе говоря, проблема взаимоотношений «Власти» и «Земли» была в Галицко-Волынской Руси довольно сложной, и противоречия существовали не только между «Властью» и «Землей», но и внутри самой «Земли», причем эти противоречия носили зачастую уже социальный характер.