ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая.

Но оказавшийся в Серпухове сын тысяцкого Иван, вполне вероятно, рассчитывал на поддержку не Владимира Андреевича, а его духовника Афанасия и самого Сергия Радонежского. Если у Дмитрия с детства должны были сохраниться негативные эмоции по отношению к Вельяминовым, виновникам убийства соратника отца Алексея Петровича Хвоста, то у Сергия к Вельяминовым должны были сохраняться иные чувства. Старший брат Сергия Стефан (в этом житийному тексту можно доверять), оставив младшего в пустыне, вернулся в Москву и в Богоявленском монастыре общался с будущим митрополитом Алексием, пел с ним на клиросе. Здесь он был замечен князем Семеном Ивановичем, стал игуменом этого монастыря, духовником князя, тысяцкого Василия Вельяминова и его брата Федора, а также других бояр. Хотя отношения братьев-монахов были не безоблачными (Стефана не привлекало пустынножитие), но сын его Иван (в монашестве Феодор) был пострижен Сергием и позднее стал игуменом Симонова монастыря, а в 1381 г. и духовником Дмитрия Ивановича. Сам Сергий начинал свою подвижническую деятельность при постоянной материальной и организационной поддержке старшего брата Стефана, в свою очередь имевшего выход к первым лицам тогдашнего Московского княжества. Естественно, что отношение к этим самым лицам у князя Дмитрия и у Сергия заметно отличалось.

И еще один факт. Направляясь в Москву, в 1378 г. митрополит Киприан направил послания Сергию Радонежскому и его племяннику Феодору Симоновскому в надежде, что Сергий и Феодор уговорят великого князя принять Киприана в качестве митрополита. Реакция Сергия и Феодора на эти послания нам неизвестна, но само обращение к ним Киприана, к которому Дмитрий Иванович относился откровенно враждебно, показывает, что Киприан у своих адресатов, очевидно, надеялся найти понимание. Значит, он тоже знал о противоречиях, существовавших между троицким игуменом и великим князем.

В житии Сергий представлен родоначальником монастырского общежития на Руси, причем выполняет он в этом случае рекомендации патриарха Филофея, который якобы прислал троицкому игумену грамоту. Вряд ли так было на самом деле. Филофей занимал патриаршую кафедру в 1353 —1354 гг. (в течение года), а затем с 1364 по 1376 г. Никаких следов «патриаршей грамоты» ни в русских, ни в византийских источниках нет. Да и в самой «грамоте», текст которой приведен в житии, нет ничего, кроме пожелания ввести общежитие в монастыре. Мало что меняет и золотой нательный крестик, якобы подаренный патриархом через митрополита Алексия Сергию. Путаница имеется уже в житии: о крестике говорится дважды — в связи с грамотой патриарха и в связи с предложением Алексия Сергию занять митрополичью кафедру, и вручает он его Сергию от себя лично, а не от имени патриарха. На этом основании многие исследователи допускают, что рекомендации введения общежития были привнесены от Филофея либо Киприаном, либо «проверяющими» незадолго до кончины Алексия. Но и такое допущение неверно — к этому времени общежитийные монастыри в Северо-Восточной Руси уже поднимались во всех ее пределах. Кстати, второй вариант — вручение Сергию нательного крестика с другими атрибутами духовного достоинства лично Алексием — имеется и в летописях, начиная с древнейших. Имя Филофея при этом вообще не упоминается. Таким образом, именно митрополит Алексий был основным инициатором монастырской реформы — создания новых общежитийных монастырей и введения «общежития» в «ке-лиотских» обителях.

В отношении к учреждению «общежития» в русских монастырях в летописном изложении «Повести о Митяе» есть одна деталь, ускользающая от внимания исследователей. В числе сопровождающих в Царьград Митяя на первое место вынесен «архимандрит Иван Петровьскый, се бысть перъвый общему житию началник на Москве». Слово «начальник» имело значение и близкое к современному, и чаще значение «зачинатель», «зачинщик». При первом толковании можно предполагать наличие в Москве специального учреждения, ведавшего общежитийными монастырями, которое возглавлял Иван Петровский. При втором толковании получается, что именно он и был первым зачинателем «общежительских» монастырей в пределах Московской Руси. Именно в Москве, поскольку в Киеве общежитийным был Киево-Печерский монастырь, в Новгороде — Антониев, где сохранялись традиции ирландских общежитийных монастырей, привнесенных его основателем Антонием Римлянином еще в начале XII в.; были, по всей вероятности, и другие общежительские монастыри. Иван Петровский, судя по «Повести», оставался верным Митяю и сам едва не поплатился жизнью за попытку урезонить своих далеко не благочестивых спутников: его заковали «в железа» и хотели сбросить в море («архимандрита, Московьскаго киновиарха, началника общему житию», — еще раз напоминает летописец).