В России повсюду, особенно среди крестьян, посадских людей, росло недовольство. Народ не выдерживал военных тягот, налогов, рекрутских мобилизаций, многочисленных повинностей, наступления крепостнических порядков. Особенно людей оскорбляли и унижали новые требования к внешнему виду и одежде. Простой народ, особенно крестьяне и посадский люд, не хотел брить бороды и шить себе короткую одежду взамен привычной. Все чаще и чаще пассивное сопротивление (бегство, уклонение от платежей, от рекрутской повинности, отказ от брадобрития) перерастало во вспышки открытого сопротивления, неповиновение властям. Но в центре страны это сопротивление быстро подавлялось: там было много войск, рыскали воинские команды карателей, повсюду находились царские помещики, тайные соглядатаи. Другое дело на окраинах страны. Здесь жили по поговорке «До Бога высоко, до царя далеко». Действительно, до Дона, Нижнего Поволжья, Приуралья порой не доставали длинные и цепкие руки сыскных и карательных отрядов. Здесь были обширные необжитые пространства, где можно было укрыться от всевидящего «государева ока». Именно сюда сбегались люди, недовольные своей жизнью. Народ был хотя и темный, безграмотный, но решительный, отчаянный, рисковый. Зачастую на окраины ссылали противников государства и царя; среди них было немало бунтовавших в конце XVII в. стрельцов, которых посылали подальше от центра целыми полками.
Но вместе с этим вдалеке от царской власти пышным цветом расцветали местное воеводское и чиновничье самоуправство и всевластие. Все это ярко проявилось в событиях астраханского бунта.
В июне 1705 г. в городе и близлежащих слободах сложилась напряженная обстановка. Народ был доведен до отчаяния самоуправством воеводы Ржевского. Он отличался грубостью, насилием, мздоимством. Заставлял присланных сюда стрельцов работать на своих огородах, рубить для своего хозяйства дрова, заготавливать сено. К тому же он самовольно вводил разные поборы — «с дыма», с бань, за точение топоров и ножей. За отказ от уплаты били, сажали в тюрьму, надевали колодки.
Но особенно астраханцев возмущало то, что воевода использовал введение новой одежды и запрещение носить бороды без уплаты пошлин для личного обогащения. Людей хватали на улицах, обрезали им платье, брили бороду и усы, порой выдирали волосы с мясом. Хочешь жить по старине — откупайся от воеводы и воеводских людей. Зачастую стрельцы и горожане упирались, говорили: «Хотя умру, а пошлины платить не буду и бороды брить не буду».
К тому же в это время по Астрахани прошел слух, что государь умер, а в России правит другой, «подменный» царь. Потом пошел новый слух, что всех девушек будут насильно отдавать замуж за иностранцев. Тут же в городе срочно начали играть свадьбы — их число достигло ста. Все это еще больше подогревало толпу. Разгоряченные вином и ненавистью стрельцы и часть посадских людей ночью ударили в набат. Астрахань восстала.
Восставшие, разметав воеводскую охрану, вломилась в кремль. Воевода спрятался в курятнике. Стрельцы вытащили его оттуда и закололи копьями. Тут же были убиты стрелецкий полковник, воеводские и чиновные люди. Погибли сотни людей.
К восстанию примкнули тысячи астраханцев; кроме стрельцов, солдат и горожан — работные люди, крестьяне окрестных сел, бурлаки — вся беднота, «голь перекатная», как говорили в народе.
Повстанцы организовали в городе собственное управление. Всеми делами руководил круг, т. е. собрание всего города. На круге были выбраны атаман, старшины, руководители войска. Астраханцы, таким образом, воссоздали в городе тип казачьего управления. Не забыли здесь и времена Степана Разина. Ведь всего тридцать пять лет назад в Астрахани бушевала повстанческая стихия и Разин держал на кругу свои пламенные антиправительственные речи.
Все имущество богатых людей, как и разинцы, повстанцы разделили между собой.
Напрасно митрополит, выйдя к восставшим астраханцам с крестом, увещевал народ уняться и бить челом великому государю. Восстание только ширилось, к Астрахани примкнули соседние небольшие города. Повстанцы послали грамоты с просьбой о помощи к терским и донским казакам. Терские казаки поддержали их и тоже восстали, но помощи не оказали. Грамота, отправленная на Дон, попала в руки казачьей верхушки — атамана и старшины, которые были верны царю. Те отказали в помощи и информировали обо всем власти.
Не удалось астраханцам овладеть и крупными близлежащими городами, в частности Царицыном. В результате восстание сразу же оказалось изолированным, отрезанным от внешнего мира.