История России в рассказах для детей

Шведы ожили: появление государя, которого они не называли иначе, как героем, казалось, обещало им новые победы и возвращение всего потерянного в его отсутствие. Карл оправдал их надежды: приказал набрать новых рекрутов и снова начал грозить войной всем государствам, окружавшим его. Но на этот раз все они были осторожнее, и герой Швеции увидел против себя сильный союз России, Дании, Ганновера, Голландии и Пруссии. Однако союзники, которые сначала так уважали Петра, что даже поручили ему главное командование над общим флотом, скоро охладели в своем усердии: могущество Петра начинало их пугать не меньше дерзости Карла, и поэтому, решив между собой напасть на южные провинции Швеции, они так долго медлили с отправлением войск, что осень 1716 года настала раньше, чем все было готово к нападению. Петр заметил это хитрое поведение союзников, понял его причину и с негодованием отослал свой флот назад в Ревель, а сам из Копенгагена, где потерял много времени в напрасном ожидании, отправился посетить еще раз свою старинную любимую Голландию. Там он мог узнать о намерении союзников вернее и подробнее, там для него было приятно увидеть старинных друзей и товарищей.

Медаль в память сражения при острове Гретам

Новое путешествие Петра в чужие края и царевич Алексей от 1717 до 1719 года

С восторгом и благоговением они встретили его в тех городах Голландии, где царственный художник девятнадцать лет назад проводил время в изучении ремесел. Особое удовольствие ожидало его в Саандаме: там радость жителей была неописуема при виде дорогого гостя. Несмотря на перемену в наружности знаменитого путешественника, явившегося к прежним своим знакомцам уже не в одежде матроса, несмотря на славу, окружавшую Полтавского героя, все не только узнавали в нем прежнего Петра Бааса, но, увлеченные своей радостью и ласковым обращением Великого, казалось, забывали обо всех других его достоинствах и помнили в нем только Петра Бааса.

Саандамские жители не один раз угощали у себя Петра и даже Екатерину, которая, не любя разлучаться с супругом, была с ним и в этом путешествии. Долго добрые Саандамцы не могли забыть восхитительных часов, проведенных с их знаменитыми посетителями. Долго рассказывали потом и своим детям, как величествен был вид Русского царя, несмотря на его самую простую одежду: Петр I носил в это время в Голландии простой кафтан из серого сукна, кортик[288] на широкой кожаной портупее[289], короткий черный парик и простую поярковую шапку[290].Прелестна была его супруга в великолепном наряде северной царицы: Петр, всегда носивший самое простое платье, любил видеть свою милую Катеньку пышно одетой, а в день ее именин он даже и сам любил одеваться пышно, и особенно с того времени, как в 1714 году учредил в этот день женский орден святой великомученицы Екатерины* в память и в награду царице за смелую решительность во время несчастья Русских при реке Прут.

Император Петр I несет малолетнего короля Людовика XV.

Объездив со своей прекрасной подругой почти все города Голландии, Петр в конце марта 1717 года оставил ее в Гааге, а сам отправился во Францию. Надо сказать вам, друзья мои, что занятия и образ жизни Петра в этом втором его путешествии в чужие края были совсем иные, чем в первом. Тогда он, не любя показываться в толпе любопытных, проводил почти все время в ученье. Теперь, все так же ненавидя торжественные встречи и всякого рода пышность и блеск, он уже нигде не бегал от народа, желавшего его видеть, и занимался не изделиями ремесленников, как прежде, а произведениями изящных искусств: он ездил в любое место, где было что-нибудь редкое и любопытное, и если можно было купить эту редкость, то царские деньги сыпались щедрой рукой, и покупка отправлялась в Петербург. Так, он купил кабинет редкостей знаменитого профессора Рюйша за 40 000 гульденов[291], натуральный кабинет аптекаря Себы за 15 000 гульденов и за 5000 рейхсталеров[292] выкупил заложенный Евреями Лидерский минц-кабинет[293]. Вместе с этими редкостями было отправлено в Петербург множество картин, купленных в Голландии, где Петр часто проводил целые часы перед чудесными произведениями кисти Рубенса*, Ван Дейка*, Рембрандта* и Сило. Особенно он любил картины последнего, с изображением морских видов, берегов и кораблей. Эти картины вскоре составили украшение государевых дворцов — Петергофского и Летнего Петербургского, который и теперь находится в Летнем саду.