История России в рассказах для детей

С наслаждением перечитывал фельдмаршал это драгоценное письмо. Оно, казалось, возродило его к новой жизни и возбудило в нем прежнее желание деятельности. Не теряя ни минуты, он поехал по приказанию государя в Петербург. Здесь его ожидала царская милость: император Павел I пожаловал ему знаки вновь учрежденного в России ордена святого Иоанна Иерусалимского[496]. В то время, когда государь собственноручно вручал Суворову этот орден, знаменитый и скромный фельдмаршал, полный радостного чувства, воскликнул: «Боже, спаси Царя!» На это остроумный государь отвечал: «Тебе предстоит спасать царей!»

Эти пророческие слова императора были приняты Суворовым как благословение свыше на великие дела, предстоявшие ему, и желание совершить их запылало еще сильнее в его груди. Всегда исполненный надежды на помощь Божию и на храбрость своих чудо-богатырей (так Суворов называл Русских солдат), он весело отправился в Вену и был встречен там с тем восторгом, какой везде и всем внушала его слава — от императора до последнего его подданного, все наперебой старались показать знаменитому фельдмаршалу свое уважение, любовь и ту радость, которую вызывало у всех его присутствие. Один из иностранных писателей, находясь в это время в Вене, так описывает чувства жителей к нашему незабвенному герою: «Внимательно и как разительный феномен рассматривали мы ту радость, доверие и надежду, которые присутствие Суворова внушало каждому, начиная от самого незначащего частного человека до знаменитейшего вельможи, начиная от солдата до главнокомандующего армией. Казалось, что Австрийская империя одушевилась новой жизнью и что великая судьба ожидала ее; так могущественно влияние гения и благородного характера. Вот оригинальная черта, отличавшая Суворова, и надо признаться, что она не очень обыкновенна».

Кавалерский крест ордена святого Иоанна Иерусалимского

На эти искренние чувства Суворов отвечал тем же, и вскоре живейшая дружба соединила его с Францем И, а любовь и благодарность за проявляемую преданность — с его народом. Получив от императора звание фельдмаршала и главнокомандующего всей союзной армией, он отправился через несколько дней после своего приезда в Верону, где находилась главная квартира союзной армии. Прощаясь с императором, Суворов с уверенностью обещал прислать ему вскоре вести о победах, и не ошибся. При его вступлении в Италию, где находился главный театр военных действий, победы, как обыкновенные спутницы, уже ждали его: Русские войска отняли у Французов крепости Бресчио, Бергамо, Лекко, Кремо и Кремону. Здесь отличились генералы князь Багратион и Милорадович. В сражении при Кассано присутствовал лично сам Суворов, и оно было одно из самых блистательных, одно из тех, которые решили судьбу Верхней Италии. Командующим неприятельской армией здесь был славный генерал Моро. Суворов полностью его разбил, принудил бежать и этой победой уничтожил республику Цизальпийскую и вступил в Ломбардию.

Жители ее столицы — Милана — встретили его как своего избавителя. Архиепископ со всем духовенством и государственными чиновниками вышел к городским воротам. Увидев духовную процессию, набожный фельдмаршал сошел с лошади и, приняв благословение архиепископа, сказал: «Я пришел восстановить веру Иисуса Христа, возвратить папе престол его, привести снова народы к уважению должному царской власти. Звание ваше возлагает на вас обязанность помогать моему похвальному намерению, и я надеюсь на эту помощь».

Велик был восторг при упоминании имени Суворова во всех местах, пострадавших от самоуправства Французов, но после его торжественной встречи в Милане, после небольшой, но сильной речи, где так отчетливо была объявлена благородная цель похода Русских войск, жители Италии и всех покоренных Францией областей не знали меры своему восхищению и усердию к Русскому фельдмаршалу. Они собственными глазами увидели в нем храброго полководца, великодушного победителя, благочестивого защитника веры и законной власти. Они желали ему успеха, молились о нем, и их молитвы были услышаны: победы одна за другой прославляли Русского героя. Не прошло и двух месяцев после вступления союзных войск в Италию, как уже, кроме Милана, многие важнейшие города и крепости (Пескьера, Тортона, Пичигетона, Александрия, Турин) сдались союзникам.

Гусар Гатчинских войск. Рисунок 1841 г.