История России в рассказах для детей

Представьте, какую жизнь могли вести люди, которые никогда и никого не уважали и не любили, потому что нельзя чувствовать никакой любви и уважения без любви к Богу, без страха к Его великому правосудию! Все Европейские государи, услышав эту новость, важную не только для Французского народа, но и для всех других народов, поддерживающих с ним отношения, не могли не принять живейшего участия во всем происходящем: в эту минуту многие из них даже забыли оскорбления, нанесенные им первым консулом, и в святом порыве благородных своих сердец простили ему многое. Что же касается Французов, то, конечно, их восхищение Бонапартом и благодарность достигли в это время высочайшей степени. Они долго думали, каким образом выразить ему свои чувства, и в сентябре объявили, что избирают его первым консулом на всю жизнь. Такая честь, отличавшая его от двух других консулов, сменявшихся через каждые три года, возвысив его почти до степени государя, открыла его честолюбию новое, обширное поле деятельности. Он был бы счастлив, если бы не поддался этой опасной страсти человеческого сердца, если бы остался доволен высоким званием, которое дала ему судьба! Но в ослеплении, всегда неразлучном с честолюбием, Бонапарт думал, что в звании первого консула на всю жизнь он, не будучи государем, не обладал властью, равной царской, и безрассудно устремился за ее получением. А для этого он готов был пожертвовать всем. Надо сказать, что этот человек совершил преступление, которое навсегда осталось для него упреком. Грустен рассказ об этом, но история неумолима. Ее страницы, как чистое зеркало, отражают добро и зло, совершаемое в мире. Они сохранили в подробностях рассказ о жестоком деле Бонапарта. Вот оно.

Обращая свои гордые взоры на осиротевший престол Франции, первый консул очень хорошо знал, что все права на это священное наследие короля-мученика принадлежали его ближайшим родственникам, Французским принцам, изгнанным из Отечества. Многие из Европейских государей покровительствовали им и предоставляли у себя убежище. Со времени владычества Бонапарта эти преследования перестали быть столь ужасными, как прежде, и все изгнанные Французы, и в том числе и принцы королевской крови, начали вести более спокойную жизнь. Один из них, племянник короля, молодой и отличавшийся высокими достоинствами, принц Энгиенский так доверчиво относился к первому консулу, что беззаботно жил почти на самой границе Франции, в герцогстве Баденском. Этот молодой принц своими прекрасными качествами всегда обращал на себя особое внимание Французов и поэтому казался Бонапарту опаснее всех других, особенно с тех пор, как он начал задумываться о подчинении республиканской Франции власти монархического государя и о возложении на себя его короны. Увлеченный мыслью о том, как лучше завладеть ею самому и потом передать потомкам, и уверенный в привязанности к нему Французского народа, готового с восторгом назвать его своим государем, первый консул с досадой смотрел на изгнанное семейство королей Франции и на их приверженцев. Последние беспокоили его почти так же, как и первые: приверженность к законным правителям Отечества часто заставляла их направлять свои усилия на возвращение им престола. Эти усилия, хотя бесплодные на фоне деятельности многочисленной толпы республиканцев, могли найти поддержку у иностранных государей, и тогда большая опасность угрожала бы могуществу Бонапарта!

Мысль об Англии, давно недовольной Французами, и о примирившейся с ней России усиливала невольный страх знаменитого консула, и в это время он услышал, что в Эттенгеймском замке, где жил герцог Энгиенский, проходят тайные собрания многих приверженцев королевской фамилии. Этого было достаточно, чтобы возбудить сильный гнев и опасения Бонапарта: не узнав цели этих собраний и не выяснив, действительно ли они бывают в замке герцога, он отдал приказание немедленно схватить несчастного принца, несмотря на то, что тот жил во владениях иностранного государя, и отвезти его во Французский город Страсбург. Здесь потомок королей и один из наследников престола Франции был посажен в темницу, отдан под военный суд за измену Отечеству и за участие в заговоре о покушении на жизнь первого консула и через три дня после этого расстрелян!