История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Контрасты между верхним классом и основной массой населения углублялись на протяжении всего послесоветского периода. В то время как богатства первого ежегодно возрастали, реальная зарплата наемных работников в еще больших пропорциях снижалась, составив к концу ельцинского правления 40 % от уровня 1990 г. Доля оплаты лиц наемного труда в российском ВВП была в полтора-два раза ниже, чем в странах Запада, и одной из самых низких в мире. В то же время средняя рентабельность российских частных компаний в полтора-два раза превосходила рентабельность американских, что свидетельствовало о гораздо более высоком уровне эксплуатации наемного труда в России. Ситуация стала постепенно изменяться с началом XXI в. В годы правления В. Путина уровень зарплат неизменно рос, однако он по-прежнему существенно ниже аналогичного показателя в развитых странах. Сохранялись и большие различия в доходах населения между регонами России. Если средний уровень заработной платы в Тюменской области в первом полугодии 2007 г. составил 26 807 рублей, то жители Дагестана в это время зарабатывали в среднем 5271 рубль.

Постоянное и резкое углубление имущественных контрастов в российском обществе признавалось официальной статистикой. Согласно ей, доля верхних 20 процентов россиян в общем объеме денежных доходов в стране увеличилась в 1992–2005 гг. с 38,3 % до 46,4 %, в то время как доля остальных 80 процентов снизились с 61,7 до 53,6 %. Всё время возрастал разрыв в положении верхних и нижних 10 процентов населения, который во всем мире традиционно используют как главный показатель социальных контрастов. В 1991 г. этот разрыв составлял 4,5 раза, в 1992 г. уже 8 раз, к концу ельцинского периода достиг 15 раз, в последующем застыв на этой цифре (в Москве, где проживает основная часть сверхбогатых россиян, этот разрыв составил 50 раз). В то же время подобный разрыв составлял во Франции 8, в Англии – 7, в скандинавских странах – 3–4 раза.

Углубление социальных контрастов сопровождалось возникновением массовой бедности, которая постоянно нарастала в ельцинский период. Согласно данным, основанным на официальном расчете уровня прожиточного минимума, к 1999 г. количество бедных россиян достигло рекордной цифры в 39 % (в последующие годы эта цифра снизилась на 10 %). В самом бедственном положении оказались люди пенсионного возраста. Реальная пенсия в 1990-е гг. снизилась на 70 %, подавляющее большинство пенсионеров оказались в классе бедных. В последующие годы их положение улучшилось не намного, а в сравнении с положением работающих продолжало ухудшаться. Если в 2000 г. средний размер назначенных месячных пенсий составлял 31,2 процента от средней начисленной зарплаты, то в 2005 г. – только 27,6 процента (в большинстве европейских стран этот процент колеблется от 60 до 70). В 2005 г. из-за нехватки денег 18 % пожилых людей не смогли лечь в больницу, 38 % не смогли купить себе необходимые лекарства. Количество заболевающих среди пожилых россиян было в 5–6 раз выше, чем в странах Европейского союза.

Массовая бедность, высокий уровень заболеваний имели прямое отношение к снижению продолжительности жизни и численности населения России. Даже в случае целенаправленной продуманной государственной политики по повышению рождаемости убыль населения можно будет остановить только к 2050 г. В целом экономические и социальные пороки приблизили российское общество вплотную к демографической катастрофе, во весь рост встал вопрос о самосохранении нации.

Озабоченность этой проблемой высказывалась разными социальными и политическими силами, а Александр Солженицын предложил считать её главной национальной идеей, всепоглощающей целью государственной политики «Сбережение народа». Это предложение было подхвачено широкими кругами общественности, в том числе и партией «Единая Россия», ставшей в начале XXI в. правящей. Но превращение его в программу практических действий натолкнулось на множество препятствий, главным среди которых остается оторванность и отчужденность государственной власти от народа, замкнутость огромного числа политиков, государственных деятелей и чиновников на собственных интересах.