История российского блокбастера. Кино, память и любовь к Родине

Те же навыки, которые он задействовал в своих первых российских фильмах, он применил и в работе над первым американским блокбастером. Более того, «Особо опасен» оказался действительно особенным, поскольку впервые российский «трансфер» осуществлялся самими создателями фильма, а не третьей стороной. Однако интервьюеры усомнились в том, что это различие вообще имело какое-то значение, ведь это была «коммерческая» продукция, а не кино, которое проживет тридцать и сорок лет. То есть это была не серьезная работа, «не настоящее российское кино».

Вопрос здесь в том, что в конце десятилетия вообще можно было назвать «российским» кино и насколько оно отличалось от голливудского. Не только исторические эпики, но и прочие фильмы начали напоминать американские блокбастеры; они еще до премьеры поддерживались агрессивной пиар-кампанией, большую роль в кинокультуре стали играть звезды, в них доминировали экшен и спецэффекты, а герои и сюжеты кому-то казались чуждыми. В 2009 году российский философ и культуролог Виталий Куренной опубликовал сборник своих статей разных лет о кино768. В книге анализировалось новое патриотическое и массовое кино в России и в том числе говорилось, что если американское кино синтезировало национальную и универсальную культуры, то новое российское кино отбросило национальные аспекты советского кино в пользу продукции, которая только адаптирует «американские трюки и пиротехнику».

В результате в сегодняшнем отечественном кино отсутствует общая перспектива, единый объединяющий идеал, который бы характеризовал его как «российский». Вместо этого, констатирует Куренной, российские фильмы представляют собой комбинацию старых советских элементов (это особенно касается военного кино), религиозных мотивов, попыток объединить аудиторию ненавистью к внутренним врагам, таким как сотрудники НКВД (в качестве примера автор ссылается на «Штрафбат»), и даже бессмысленных элементов (вроде единорога в «1612»)769. Становясь все более похожим на американское кино, российское утратило свою душу.

Подобного рода умозаключения распространились в российских медиа в нулевые годы, прежде всего в связи с появлением блокбастеров. Они часто тонули в море ламентаций о смерти российского кино на алтаре коммерческого «голливудства» (этот плач начал раздаваться с выходом на экран «Звезды» и особенно громко зазвучал после «Ночного дозора» и «Турецкого гамбита»). Это лишь подчеркивало акцент на исчезновении перспективы большого стиля. Про смерть российского кино заговорили еще в конце 1990‐х, однако в следующем десятилетии оно сумело возродиться благодаря попыткам освоить голливудские приемы и эффекту использования российской истории.

Выбираясь из ямы, в которую оно провалилось в 1990‐е, постсоветское кино начинало на пустом месте, заново создавая (или обновляя) целые жанры, от экшена до сай-фай, от полнометражной анимации до детективных триллеров, от хорроров до исторических эпиков. Российское кино использовало голливудскую стилистику, но в целях модификации национальной кинематографии, будь то спецэффекты (Бекмамбетова даже называли создателем «нового визуального языка»), саундтрек (Эдуард Артемьев не хотел сначала писать музыку к «Доктору Живаго», так как в американском фильме звучала непревзойденная музыка Мориса Жарра), операторская работа (Андрей Жегалов в разных картинах от «Кукушки» до «Острова» создавал истинно русские ландшафты) и даже привлечение к промоушену «власти звезд» (актерский ансамбль «9‐й роты» снимался потом в комедии «Жара»): все это говорит о том, что новый российский кинопатриотизм рождался на основе широкого спектра стилей и жанров, которые либо не существовали в Советском Союзе, либо вытеснялись на обочину, либо были уничтожены.

Главным «российским» компонентом в новом кино стал патриотически-исторический контент с его национальным потенциалом привлечения аудитории. Возьмем для примера хотя бы использование Бекмамбетовым в «Особо опасен» российских компьютеров и технологий; интервьюер «Известий» даже задал ему вопрос, не превзошла ли Россия в этом отношении Запад, или же он сделал это из чувства патриотизма770.

В конце десятилетия «Искусство кино» сообщало, что страна располагает цифровыми кинопроекторами, 3D-кинозалами и постоянно расширяющейся сетью мультиплексов, а также рынком аренды и продаж DVD. Как отметила автор статьи, драйвером этих нововведений стала «блокбастеризация»771.