История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

В этой книге мы не станем разбирать существо этого спора, основанного в первую очередь на лингвистических и эпиграфических изысканиях. А именно, на том факте, что на некоторых булгарских могильных памятниках попадаются и чувашские слова, а также на том, что в широко процитированном уже нами сочинении ибн Фадлана также попадаются, по их мнению, чувашские слова и географические названия.

При этом, как правило, совершенно упускается из виду целый культурно-исторический пласт, который связывает казанских татар с булгарами не только очевидным языковым сходством, но и данными антропологии, археологии, этнографии и не в последнюю очередь письменной исламской культуры.

Интересно, что масла в огонь этого острого и, в его политико-национальной плоскости, совершенно ненужного и крайне обидного для обеих сторон спора подлил и переводчик сочинения ибн Фадлана А. П. Ковалевский. Он перевел эту книгу дважды, причем при втором переводе в 1950-е годы внес в него поправки с оглядкой на «ашмаринскую теорию», к тому времени поддерживаемую весьма влиятельными политическими силами.

Мы сочли нужным вкратце упомянуть здесь об этом споре только для полноты картины. Приведем лишь одну цитату из лейденской «Энциклопедии ислама», которая, как совместный труд десятков ведущих востоковедов и исламоведов мира, по праву претендует на самую высокую объективность в освещении всемирной мусульманской истории. В своей статье «Булгары», написанной для этой энциклопедии, авторитетнейший российский востоковед В. В. Бартольд писал об «ашмаринской теории» следующее:

«Этот вопрос до сих пор рассматривался всеми, в том числе и Ашмариным, только с точки зрения лингвистов; однако он представляет и другие трудности – с точки зрения историка. Чуваши, которые упоминаются уже в 1551 г., стали известны русским как язычники. Ашмарин приводит некоторые слова, несомненно, заимствованные некогда у мусульманских народов, но получившие у чувашей совершенно иное значение. Языческие молитвы начинаются словом псемелле (араб. бисмиллах); бог, повелевающий волками зовется пихампар (перс. пайгамбар, «пророк»); душа умершего – киремет (араб. карамат «благодать», «чудо»). Если бы чуваши действительно происходили от волжских булгар, которые были городскими жителями, и получили эти выражения от своих предков, то это свидетельствовало бы о невероятном, вряд ли где еще в мусульманском мире встречающимся, возвратом к дикости. Такое одичание еще труднее было бы объяснить, если учесть, что Болгарские города сразу же после их разрушения монголами были восстановлены и погибли лишь значительно позже и не вследствие войны с варварами-завоевателями, а в результате конкуренции с другими, позднее основанными городами. Современные чуваши, очевидно, могут происходить не от жителей городов на Волге, а только от таких частей Болгарского народа, которые всегда обитали в лесах и были мало затронуты мусульманской городской культурой[163]».

Таким образом, мы возвращаемся к миссии ибн Фадлана, сознавая, что булгарские племена, в земли которых уже входило измученное дорожными тяготами багдадское посольство, являлись общими предками сразу нескольких народов современной России. Однако, главное их наследие было передано потомкам отнюдь не по спорной языковой, но по бесспорной религиозно-культурной, а именно, мусульманской линии.