История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

Между тем, несмотря на все усиливающуюся урбанизацию жизни вокруг древнего торжища Ага-Базар, близ которого по берегу Волги находились деревянные дома, склады и ритуальные места поклонения приезжих купцов, сами булгары, по свидетельству ибн Фадлана, все еще жили в юртах. Юрта царя отличалась от других разве что своим богатым убранством и огромными размерами:

«Юрта же царя очень большая, вмещает более тысячи человек и устлана армянскими коврами. В середине ее стоит трон, покрытый византийской парчой[167]».

Человек, которому доведется побывать на развалинах древнего города Болгар недалеко от устья Камы, вполне может вообразить себе, как выглядела окружающая местность в мае 922 года, когда багдадское посольство достигло цели своих странствий. По воле судьбы, природа вокруг Болгарского историко-археологического заповедника остается еще живой, как и в X веке, хотя вокруг лежат обширные пашни, а телеграфные столбы с линиями электропередач давно заменили собою дремучие булгарские леса. Противоположный берег Волги с его по-прежнему залесенными холмами разве что в сумерки мерцает редкими огоньками, и вид, открывающийся с обрывистого песчаного берега на волжские плесы, поистине захватывает дух. Конечно, Волга при Камском устье тогда не была, как сейчас, подобна морю, и сам город отстоял от нее на более значительное расстояние, однако величие окружающих пространств и речная свежесть волжских просторов словно и вправду позволяют нам благодарно осязать чистоту и первозданность природы X века. В том далеком мае половодная вода стояла еще высоко, и еще более высоким и чистым было над нею огромное, синее и тихое небо, в котором еще не гремели самолеты, и парили, как и сегодня, неизменные коршуны.

Посольство еще за сутки до прибытия в эти места было торжественно встречено главами всех четырех племен булгарского союза, а также братьями и сыновьями царя. Сам царь также выехал навстречу посольству и встретил его в воскресенье 12 мая 922 года на расстоянии двух фарсахов – около четырнадцати километров от своей ставки. При виде послов повелителя правоверных он «сошел с лошади и пал ниц, поклоняясь и благодаря Великого и Могучего Аллаха». Затем он осыпал членов посольства серебряными дирхемами и велел разбить для них отдельные юрты, в которых в течение следующих трех дней они отдыхали от тягот своего семидесятидневного пути.

В четверг 16 мая состоялась церемония чтения письма халифа. Прежде, чем зачитать письмо, послы «развернули два знамени, оседлали присланную в подарок лошадь седлом, элтабара одели в савад – черную одежду высших сановников повелителя правоверных, а также надели на него тюрбан». Первый урок аббасидского дворцового церемониала был преподан царю и его окружению тогда же:

«Я достал письмо халифа и сказал элтабару: «Не подобает сидеть при чтении письма халифа». И он встал на ноги, так же поступили и все присутствовавшие именитые лица его государства. Элтабар же человек толстый и пузатый. Я прочитал начало письма, и когда дошел до слов: «Мир тебе, и воистину я прославляю, обращаясь к тебе, Аллаха Единого и Могучего», – я сказал ему: «В ответ пожелай мира повелителю правоверных». И он пожелал, за ним повторили все остальные. Переводчик, не переставая, переводил письмо буква в букву. Когда мы закончили чтение, они дружно воскликнули «Велик Аллах!» таким криком, от которого задрожала земля[168]».

Затем царю было прочитано письмо везира Хамида ибн ал Аббаса, после чего ибн Фадлан попросил его сесть, и последнее письмо – послание от главного царедворца Назира ал-Харами царь выслушал уже сидя на троне. Состоялось вручение багдадских подарков царю и его жене, сидевшей по обычаю рядом с мужем, и вся церемония через некоторое время завершилась пиром в юрте царя.