История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

Таким образом, мы можем предположить, что приезжий индиец был родом не из омусульманенных провинций нынешнего Пакистана, но из собственно Индии, следовательно, мог быть либо индусом, либо буддистом, либо даже христианином, коль скоро христианство стало распространяться в срединной Индии (Мадрас) с IV века нашей эры. Само его появление в Волжской Булгарии свидетельствует о широкой известности булгарского рынка даже в столь отдаленных краях, как южная Индия и Цейлон, поскольку ибн Фадлан не выражает ни малейшего удивления его появлением. Географические пути того далекого времени уже давно связывали Индию с остальным миром, а драгоценные северные меха, так же, как и гиперборейское золото, пользовались у индусов неизменным спросом. Сама Индия торговала в это время, то есть, в IX веке, в основном, тончайшими хлопковыми полотнами из Бенгалии, обувью, мечами и саблями, красным деревом из Ассама, алмазами из Кашмира, жемчугом из Таны (Бомбея), ввозя в страну золото, меха и лошадей. Легко предположить, что индийский купец мог, подобно своим коллегам, отправиться в Волжскую Булгарию с грузом легчайших индийских тканей, с намерением возвратиться с грузом мехов, нажив, таким образом, большую прибыль.

Как мог он добраться до Волжской Булгарии? Это вопрос чрезвычайно важен для нашего исследования. При том, что географические сведения Индии раннего средневековья очень скудны и ненадежны, отраженность в них устойчивых торговых путей могла бы, по всей видимости, помочь и нашему исследованию.

Из Индии всегда было два главных пути. Первый путь – сухопутный, через гряду гор в Афганистан и Центральную Азию, откуда караванный путь шел в Волжскую Булгарию. То есть, при использовании сухопутного пути купцы должны были пересечь Афганистан, достичь Хорезма, а далее следовать тем же путем из Ургенча, каким следовал сам ибн Фадлан. Это путь был, как мы знаем, сложен, чреват опасностями и лишениями, но арабские путешественники шли в указанное время именно этим путем из-за дипломатических осложнений в отношениях Халифата и Хазарского государства.

Был и другой путь, водный. Этот путь был, хотя и опасен, но столь удобен, что им пользовались и пятьсот лет спустя, особенно после того, как монгольское нашествие перезало сухопутный путь в начале XIII века. Афанасий Никитин в своем «Хожении за три моря» описывает именно этот путь: вниз по Волге до нынешней Астрахани, далее морем до Дербента, далее морем до Рея, оттуда по суше через Иран до порта Ормуз в Персидском Заливе, из Ормуза через Аравийское море в Индию, в Тану или Каликут.

Каким же путем прибыл индиец в Волжскую Булгарию? Если он не был мусульманином, он мог использовать оба пути, даже несмотря на то, что, как мы уже говорили, в 913 году восточное и южное побережье Каспия подверглось жестокому разграблению со сторону русских варягов. Думается, однако, что такое бедствие не могло надолго разрушить торговых связей, идущих из глубины веков. Хазары пропускали по Волге купцов, не имевших прямых связей с Багдадом, и брали с них пошлину. То, с какой готовностью индиец настаивал на поездке с булгарскими купцами «по воде», также указывает на то, что проблемы это для него не составляло.

Конечно, на примере Афанасия Никитина мы видим, что судьба могла забросить купца в дальние страны и помимо его воли. Никитин отправился в Индию, чтобы вернуть долг своим заимодавцам после того, как был ограблен до нитки. Он передвигался от одного пункта к другому, приторговывая то тем, то этим, пока не поплыл в Индию, чтобы сторговать что-то за купленного в Ормузе коня. Однако устойчивость торговых путей говорит и о том, что у купцов существовали определенные навигационные знания, карты и устные сведения, которые могли им позволить рисковать как своими товарами, так и самой жизнью.

Что же знала Индия о северных странах, какими географическими сведениями располагали собственно индийские купцы? Как называли они те страны, откуда приходили в Индию драгоценные северные меха? Известно, что с древних времен Индия торговала с Ближним Востоком и Китаем, и эти связи не порывались в эпоху начальных арабских завоеваний.

Адам Мец в главе «Торговля» своей знаменитой книги «Мусульманский ренессанс» говорит, что

«Наряду с вавилонянами, персами и евреями, наиболее активным торговым людом в империи были также греки и индийцы[197]».

Не все части Индии были доступны для чужестранных купцов, в частности, Кашмир, однако сами индийские купцы проникали повсюду. В книге Бузурга ибн Шахрияра «Аджаиб аль Хинд», то есть «Чудеса Индии», говорится, что