История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I

И всё же, хотя Куликовская битва отнюдь не привела к свержению ордынского ига (оно просуществовало ещё ровно сто лет – до 1480 года, и, собственно, не было никем «свергнуто», а рухнуло само, вместе с распадом Орды, создавшим политический вакуум в Восточной Европе), её последствия для истории Залесской Руси и для роста самосознания великороссов были довольно велики. Победа на Куликовом Поле, во-первых, показала принципиальную возможность военного противостояния русских непобедимой доселе монгольской коннице и, во-вторых, закрепила за Москвой роль признанного регионального лидера.

В своей духовной грамоте Дмитрий Донской передавал Владимирское Великое княжество своим детям, как собственную «вотчину». Возможность иных (не из московского княжеского дома) претендентов на него исключалась. И ордынский хан Тохтамыш выполнил просьбу своего вассала, возведя Василия I Дмитриевича (1389–1425) на великое княжение во Владимире (рассчитывая на его помощь в закипевшей борьбе Тохтамыша против Тимура (Тамерлана) – его великого и могущественного повелителя и покровителя). Кроме того, в духовной грамоте Дмитрия Московского говорилось о гипотетической возможности когда-нибудь впоследствии падения монгольской власти над Русью («а переменит Господь Орду», «дети мои не имут выход в Орду платить»). Наконец, в духовной Дмитрия говорилось о том, что, в соответствии с лествичным правом, после смерти его старшего сына Василия, князем Московским должен стать брат Василия Юрий. (Впоследствии именно этот пункт духовной грамоты вызвал многолетнюю опустошительную борьбу за власть над Северо-Восточной Русью среди сыновей, внуков и правнуков Дмитрия Ивановича).

Эпоха, последовавшая за Куликовской битвой, стала эпохой культурного подъёма и пробуждения национального самосознания в Северо-Восточной Руси, эпохой Феофана Грека и Андрея Рублёва, эпохой Сергия Радонежского и Стефана Пермского, эпохой расцвета монастырей (религиозным центром Московии стал Троицкий монастырь, основанный Сергием), эпохой появления таких выдающихся литературных произведений, как «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище». С середины XIV века возникает и крепнет в общественном сознании идея борьбы православных не только против «латинян», но и против «басурман», «агарян-сыроедцев» – татар, и эту идею даже начинают понемногу поддерживать некоторые наиболее смелые и проницательные церковные иерархи (например, пылкий епископ Нижнего Новгорода Дионисий), вовремя оценившие и упадок Сарая, и подъём Москвы. После Куликовской битвы Золотая Орда слабеет (через десять лет великий и страшный Тамерлан уничтожит её, попросту стерев с лица земли), и её наследница Москва продолжит свое усиление.

Помимо победы над Тверью, строительства (в 1366–1367 годах) каменной крепости в Москве и битвы на Куликовом поле, правление Дмитрия Донского ознаменовалось ещё тремя важными событиями – предвестниками новых тенденций в истории Залесской Руси. Первым была многолетняя борьба властного и своенравного князя за полное господство над церковью. Он изгнал из Москвы назначенного в Константинополе преемника Алексия – учёного книжника митрополита Киприана и пытался посадить на митрополичью кафедру своего духовника Митяя, но натолкнулся на дружное и мощное сопротивление как русской церковной иерархии (во главе со знаменитым Сергием Радонежским, недолюбливавшим властного московского князя и близким к его двоюродному брату, главному герою Куликовской битвы, князю Владимиру Андреевичу Храброму Серпуховскому), так и константинопольского патриарха. Ещё не пришло время для полного порабощения церкви деспотической княжеской властью. Дмитрий не понял этого, поспешил и, опережая своё время лет на полтораста, проиграл в борьбе против церкви, оставшись в истории со слегка испорченной репутацией. Даже почетное прозвище «Донской» и громкая победа над Мамаем не позволили ему быть канонизированным вплоть до 1988 года (церковь хорошо помнила причинённые ей обиды и совершённые над ней насилия).