История русского народа в XX веке (Том 2, главы 1-56)

Литераторы "малого народа" проявили большие усилия для раздувания славы И. Бродского, пытаясь его представить крупнейшим поэтом. Беззастенчиво они обходили русских писателей, убеждая их подписаться под телеграммой в защиту Бродского. И не у каждого из них хватало смелости отказаться. Некоторые боялись, что их отказ будет расценен как проявление антисемитизма, и поэтому соглашались. Явно по этой причине подписался и выдающийся русский литературовед К. Чуковский, который записал в своем дневнике: "Кома (В.В. Иванов, литератор, масон. - О.П.)... предложил мне подписаться под телеграммой к Микояну о судьбе Бродского. Я с удовольствием подписал... Там сказано, будто Бродский замечательный поэт. Это го я не думаю. Он развязный".*1

Выступить с осуждением антисоветских, по сути дела антирусских произведений литераторов-диссидентов и космополитов было большим гражданским мужеством, чем, опираясь на поддержку западных средств массовой информации, клеветать на свою Родину. М. Шолохов не побоялся выступить с осуждением Синявского и Даниэля на XXIII съезде КПСС, позднее на IV Всесоюзном съезде советских писателей, открыто высказался о "ревнителях свободы печати". "Мне стыдно, - писал великий русский писатель, - не за тех, кто оболгал Родину и облил грязью все самое святое для нас. Они аморальны. Мне стыдно за тех, кто пытается взять их под защиту, чем бы эта защита ни мотивировалась".*2

Весьма характерным эпизодом в борьбе русских писателей с литераторами "малого народа" была статья "Глухота" поэта И. Лысцова, напечатанная в московской областной газете в марте 1969 года и вызвавшая ярость еврейских критиков. Суть ее состояла в том, что Лысцов показал поэтическую глухоту и бездарность многих авторов альманаха "День поэзии 1968 года". Русских поэтов от участия в этом альманахе оттеснили, а их место бесцеремонно заняли литераторы "малого народа" с его витиеватостью, манерностью, намеренной сложностью стихотворных поделок, претендующих на мастерство, но на самом деле являвшихся посредственной маскировкой скудости, а то и вовсе бессмыслицы содержания.

Альманах стал типичным примером издания, полностью оккупированного "малым народом" и не подпускавшего к нему "чужих", то есть русских поэтов. Лысцов совершенно справедливо отмечает, что глухота многих авторов альманаха вовсе "не физического или музыкального свойства, а сугубо гражданственного ее толкования, когда посредственные "пиесы" и "перезвоны" наших песнопевцев все более и более замыкаются сами в себе, иллюстрируя бесплодные теории "искусства для искусства". С одной стороны, они сплошь и рядом оказываются элегиями личного, "исповедально-возрастного ряда, или стихами о стихах, или же совсем не имеют отношения к нашей жизни, к делам, заботам и нуждам народа, а то и обладают специфическим, на обывателя рассчитанным душком". В статье приводились примеры поэтической манерности, глухоты, оторванности от Русского народа таких поэтов, как М. Зенкевич Ю. Мориц, М. Алигер, Б. Ахмадулина, Р. Рождественский, Б. Слуцкий.

*1 Чуковский К. Указ. соч. С.374. *2 Осипов В. Михаил Шолохов. Годы, спрятанные в архивах. М., 1995. С.77.

В ответ на справедливую критику последовал коллективный донос поэтов "малого народа" в высшие инстанции; доносчиков поддержали партийная печать и своя критика, в частности, в лице Л. Аннинского, заявившего о некоей угрозе "частичного" проявления русской патриархальной "агрессивности". После этой статьи злопамятная критика "малого народа" травила Лысцова четверть века. Его творчество замалчивалось, упоминания о нем вычеркивались из газетных и журнальных статей, запрещались выступления. Таким же образом критика "малого народа" преследовала замечательного русского поэта Бориса Примерова, "осмелившегося" в своей статье критиковать кумира литераторов "малого народа" А. Вознесенского. Десятилетиями космополитические критики травили Дмитрия Блынского, Николая Рубцова, Анатолия Передреева, Алексея Прасолова, Евгения Маркина, Вячеслава Богданова, Ивана Хабарова, Павла Мелехина и множество других русских поэтов.*1

Интеллигенция "малого народа" желала купаться в лучах известности и славы. Но к концу 70-х годов поэзия и проза "шестидесятников" уже не находили поклонников. Многие распознали их творческое бесплодие и фальшивый пафос. Чтобы вернуть себе внимание бывших поклонников, деятели еврейско-демократического движения вроде Евтушенко, Ахмадулиной, Окуджавы, Рождественского предпринимают в начале 1979 года выпуск литературного альманаха "Метрополь". "Увы, - писал историк С. Семанов, - уровень постаревшей "молодежной прозы" оказался через 15-20 лет столь жалок, что никакого отклика среди интеллигенции не вызвал, произошел политический скандал, и только".*2 Впрочем, этого больше всего и ждали авторы "Метрополя". Обсуждение их "проступка" на страницах советской печати пробудило память о них, уже, было, заснувшую навсегда в общественном сознании. "Гонимые" и "преследуемые" еврейские демократы вновь оказались на слуху в излюбленной ими атмосфере скандала.