История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881

Но непоправимое уже свершилось в 1811 году. Весной 1812 года жребий уже был брошен. И в тот, навсегда торжественный момент, когда русские войска на льду Немана служили благодарственный молебен за избавление Родины от «двунадесяти языков», было уже поздно идти вспять. «Недорубленный лес» грозил вырасти. Наполеон, шаткий престол которого, подобно престолу всякого завоевателя, держался лишь непрерывными победами, никогда не смог бы примириться с разгромом 1812 года. Через год или два он вновь собрал бы войска подвластной ему Европы и снова повторил бы нашествие — причем, конечно, постарался бы избежать прежних ошибок.

Это знал император Александр Павлович — и это чувствовал последний рядовой его славного войска. Поход за границу был настоятельной государственной необходимостью. Мистицизм императора, видевшего себя в ореоле спасителя Европы и рода человеческого, лишь довершал эти государственные соображения.

В первых числах декабря 1812 года русская армия сосредоточилась у Вильны. Выступив из Тарутина с 97 000, Кутузов привел после двухмесячного похода на границу всего 40 000. Из 620 орудий было довезено лишь 200. Это показывает, что преследование французов от Тарутина до Вильны обошлось нам дорогой ценой. Кровавые потери наших главных сил за это время не превышали 12 000, не более пятой части общей убыли. Чичагов довел 17 000 из 32 000, в лучшем положении был Витгенштейн, у которого под ружьем было 34 000 из 40 000. Осенний и зимний поход, обошедшийся французам в 160 000 человек (наполовину погибших, наполовину пленных), стоил и нам до 80 000, из коих лишь четвертая часть убыла в боях. Первая половина Отечественной войны — летний поход от Немана до оставления Москвы — обошлась нам в 120 000 человек (почти все в боях), французам в 200 000 (в боях меньше половины). Всего 1812 год обошелся нам свыше чем в 400 000 жизней, считая потери ополчения и среди населения, умиравшего от эпидемий. В армии, по соединении Кутузова с Чичаговым и Витгенштейном, не оставалось и 90 000 бойцов.

Декабрь месяц войска отдыхали. На Рождество был объявлен поход — и 28 декабря Кутузов перешел по льду Неман.

Война переносилась за границу, в Пруссию и Варшавское герцогство. Целью зимнего похода ставилось уничтожение фланговых французских корпусов (Макдональд в Пруссии, австро-саксонцы в Польше) и привлечение Пруссии на нашу сторону.

Поход удался вполне. В январе вся Восточная Пруссия была очищена от французов Витгенштейном. Пруссаки восторженно встречали русских избавителей. Торн и Данциг осаждены. Главные силы Кутузова (всего 18 000) пошли на Плоцк. Шварценберг эвакуировал Варшаву и отступил с Понятовским в Галицию. Ренье со своими саксонцами потянулся к Калишу, где 1 февраля был настигнут и разбит летучим корпусом генерала Винцингероде. При Калише 16 000 русских разбили 10 000 саксонцев. Наш урон — 670 человек, саксонцев перебито 1500 и 1500 при 2 знаменах и 6 орудиях взято в плен.

Вся Пруссия восстала на «французских угнетателей». Весной 1813 года она переживала тот же подъем, что пережила Россия за несколько месяцев до того. По всей стране раздавались призывы к оружию, формировались отряды партизан по примеру русских. Дерфлингер и Лютцов шли по стопам Сеславина и Дениса Давыдова, и лира Кербера звучала «в стане прусских воинов», пока струн ее не оборвала французская пуля. Прусский король не сразу мог отрешиться от психологии вассала. Лишь 16 февраля между Россией и Пруссией был заключен союз, по которому Россия обязывалась выставить не менее 150 000 человек и «не полагать оружия до восстановления Пруссии в границах 1806 года». Пруссия выставляла «на первых порах» 80 000 — Тильзитский трактат разрешал ей иметь всего 42-тысячную армию, но Шарнгорст введением краткосрочной службы и всеобщей воинской повинности успел накопить до 200 000 «обученных резервов». Послетильзитский Ландвер явился прототипом послеверсальского Рейхсвера. Прусские войска под командой свирепого ненавистника французов Блюхера (всего 56 000) подчинены русскому главнокомандующему, что было вполне естественно.

К половине февраля у нас собралось уже 140 000. Для пополнения действующей армии учреждена в западных губерниях резервная армия (князя Лобанова-Ростовского) — до 180 000 человек. Кутузов был противником немедленного перехода в наступление за Эльбу («воротимся с рылом в крови», — говорил он).

27 февраля Витгенштейн овладел Берлином, а 15 марта взят и Дрезден. Русские партизаны с помощью прусских партизан очистили всю Среднюю Германию, произведя даже налет на Гамбург, где засел Даву. Особенно удачен был рейд Чернышева на Люнебург 13 марта. У Чернышева было в этом деле 4100 человек. Занимавшая Люнебург французская дивизия силою 4500 человек была истреблена до последнего. Наш урон всего 300 человек, французов перебито 2200, а остальные 2300 при 3 знаменах и 11 орудиях взяты в плен.