История русской культуры

Автобиографическая литература. В эпоху Возрождения в искусстве все более весомо заявляет о себе индивидуальное начало творца. Как следствие формируется новый жанр — автобиография. Первый и наиболее известный памятник данного жанра — «Житие» протопопа Аввакума, написанное им в 1672 г. в Пустозерске, маленьком городке в устье Печеры, куда ссыльного священника привезли в заточение в 1667 г. и где он провел последние годы жизни вплоть до сожжения.

Аввакум (1621–1682).

Происходящий из социальных низов раскольник Аввакум проповедовал идею равенства всех людей: «Небо одно, земля одна, хлеб общ, вода такожде». О своей жизни, полной невзгод за отстаивание старого церковного обряда: 11-летняя ссылка в Сибирь и затем 15-летнее пребывание в Пустозерске — Аввакум пишет просто, ничего не утаивая и с горьким юмором. «Не токмо за изменение святых книг, но и за мирскую правду… подобает душа своя положить», — пишет опальный протопоп. Оправдывая простоту языка своего произведения, Аввакум замечает: «Чтущии и слышащии, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русский природный язык… Я не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русского».

Во всех невзгодах протопопа поддерживала его жена. Однажды она спросила: «Долго ли мука сия, протопоп, будет?» Аввакум отвечал: «Марковна, до самыя до смерти!» Она же, вздохнув, сказала: «Добро, Петрович, ино еще побредем». Читая этот диалог, вспоминаешь «Повесть о Петре и Февронии» и подвиг жен декабристов.

Впервые в русской литературе автор так много пишет о собственных переживаниях, о том, как он «тужит», «рыдает», «вздыхает», «горюет». В «Житии» Аввакума нет ни одной фальшивой ноты, как нет ее во всем его творчестве. Он пишет только ту правду, которую подсказывает ему «рассвирепевшая совесть».

Публицистика. Всплеск публицистики приходится на Смутное время, когда разными сторонами конфликта рассылались многочисленные послания, грамоты и грамотки. В XVIII в. публицистика приобрела новое дыхание в связи с началом выпуска газет и журналов.

Первая газета «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и иных окрестных странах», начала издаваться в петровские времена. Новый всплеск публицистики пришелся на годы правления Екатерины II, и это не удивительно: сама императрица не чуралась литературной деятельности. В 1769–1700 гг. выходил еженедельный журнал «Всякая всячина», его название, отражающее содержание, стало нарицательным. Учреждались в больших количествах газеты и журналы, в том числе сатирические. Их организаторами и участниками были Н.И. Новиков (1744–1818), будущий великий баснописец И.А. Крылов (1769–1844) и др.

Особняком стоит имя А.Н. Радищева, произведение которого «Путешествие из Петербурга в Москву» соединяет в себе жанры художественной литературы, автобиографии и публицистики.

Александр Николаевич Радищев (1749–1802).

Весной 1789 г. в цензуру Петербургской управы благочиния поступила рукопись без фамилии автора. Обер-полицмейстер Н. Рылеев разрешил печатать рукопись, как выяснилось позже, не прочитав ее и полагая, что название «Путешествие» заведомо свидетельствует о безобидности сочинения. После он горько сожалел о своей опрометчивости. Тем не менее, автор «Путешествия» почти год не мог найти издателя и наконец опубликовал свое произведение сам. Оно произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Прочитав его, Екатерина II сказал об авторе: «Он бунтовщик хуже Пугачева», — и повелела разыскать его. Дальше были допросы и суд, на котором Радищев каялся и признавал свою вину, хотя издал книгу на законном основании, поскольку сама же императрица незадолго до этого разрешила вольные типографии.

Радищев был приговорен к смертной казни за издание книги, «наполненной самыми вредными умствованиями, разрушающими покой общественный и уменьшающими должное ко властям уважение, стремящимися к тому, чтобы произвесть в народе негодование противу начальников и начальства и, наконец, оскорбительными и неистовыми изражениями против сана и власти царской». Но императрица милостиво заменила смертную казнь ссылкой в Илимский острог сроком на 10 лет. Радищева ожидало еще одно, но более длительное путешествие, а также шесть лет жизни в Сибири, до того как Павел I вскоре после своего воцарения вернул ему право жить в родовом имении под полицейским надзором, и, наконец, освобождение с возвращением дворянства и чина при Александре I в 1801 г.