История русской литературы ХХ в. Поэзия Серебряного века: учебное пособие

Один из эгофутуристов, второстепенный поэт А. Грааль-Арельский в статье «Эгопоэия в поэзии» так выразил суть этого течения: «Во Вселенной нет нравственного и безнравственного, есть Красота – мировая гармония и противоположная ей сила диссонанс. Поэзия в своих исканиях должна руководиться только этими двумя силами. Цель Эгопоэзии – восславление эгоизма как единственной правдивой и жизненной интуиции» [224].

Противостояние кубофутуристов и эгофутуристов неоднократно отмечали В. Брюсов, К. Чуковский, Н. Гумилев. Словотворческие эксперименты Хлебникова вдохновлялись мечтой о вселенском языке, понятном всем народам, эгофутуристы считали, что коммуникативная функция языка будет преодолена «Пока мы коллективны, общежители, – писал Игнатьев, – слово нам необходимо, когда же каждая особь преобразится в объединиченное «эго», – Я, – слова отбросятся сами собой» [225]. Установка и на «самовитое слово», и на неологизмы, активное словотворчество, разложение формы на отдельные элементы, акцентированное внимание к ритму и «концевым созвучиям» – рифме типично для футуризма во всех его ответвлениях. Языковое экспериментирование, осознанное как необходимая часть искусства будущего, было характерно и для А. Крученых, и для Вел. Хлебникова, и для И. Северянина, хотя характер и способы достижения «языковых сдвигов» у этих поэтов были различны. Изобретенный Северяниным эгофутуризм продолжал будоражить умы. В. Каменский использовал «эго» в названии своего сборника «Эго – моя биография великого футуриста» (1918), а влияние открытий эгофутуристов в области поэтики заметно в его сборнике «Звучаль веснеянки» (1918).

Общими результатами эгофутуристов были новации в области поэтики: обновление ритма и рифмы, словотворчество и формотворчество, сдвиг семантики, синтез различных видов коммуникаций (жест, речь, мимика, звук), введение «маски», иронии, пародии и самопародии, углубление психологизма и саморазоблачения, использование «игры» с акустикой и дистанцией между поэтом и читателем (слушателем).

Литература

Иванов Г. Собрание сочинений: В 3 т. Т. 3. М., 1994.

Исаков СТ. И. Северянин в 1918–1921 гг.: Жизнь и творчество. Общественно-политические воззрения. Литературная позиция // Историко-литературный процесс: Методол. аспекты. Рига, 1989. С. 82–84.

История русской литературы: XX век. Серебряный век / Под. ред. Жоржа Нива и др. М., 1995.

КрусановА. Дороги и тропы русского литературного авангарда: эгофутуризм (1911–1922) // Русский разъезд. 1993. № 1. С. 109–148.

Марков В. История русского футуризма. СПб., 2000.

Русская литература XX века. Дооктябрьский период: Хрестоматия. Л., 1991.

Русский футуризм. Теория. Практика. Критика. Воспоминания. М, 2000.

Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. Л., 1977.

Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России 1900—1910-х годов. М, 1988.

Игорь Северянин

Игорь Северянин (настоящие имя и фамилия Игорь Васильевич Лотарев; 1887, Санкт-Петербург – 1941, Таллин), поэт, основатель и лидер эгофутуризма. Творческий облик Северянина крайне пестр и противоречив. Писать стихи начал в девять лет и чувствовал себя «поэтом, поэтом рожденным» [226]. С 1904 по 1912 г. выходили небольшие сборники произведений Северянина тиражом в 100–200 экземпляров, брошюры «Гибель Рюрика», «Победа Новика» (1904). Исторические стилизации не обратили на себя внимания ни читателей, ни критики. В последовавших затем многочисленных публикациях чувствовалось заметное влияние К. Фофанова, Ф. Сологуба, М. Лохвицкой.

В начале творческого пути Северянин самостоятельно искал «тенденцию», которая была бы «обречена на успех». Петербургскому литературному миру Северянина в 1912 г. представил Ф. Сологуб [227]. В литературной судьбе поэта принимал участие и мэтр символизма В. Брюсов. Он посвятил поэту акростих («И ты стремишься ввысь, где солнце вечно»), благожелательно откликнулся на его первые сборники и гордился тем, что «один из первых приветствовал стихи Игоря Северянина», считал его поэтом «с дарованием, бесспорно выдающимся», ценил его попытки «обновить поэтический язык» [228].

Футуристические идеи подтолкнули Северянина к созданию собственного варианта футуризма – эгофутуризма, в основе которого лежит самоутверждение «Я» автора, «эго». Публичные выступления принесли настоящий успех, который был закреплен сборником «Громокипящий кубок». Ирония и амбиции соединились в эпатаже и психологически реалистическом автопортрете:

Я, гений Игорь Северянин,
Своей победой упоен:
Я повсеместно оэкранен!
Я повсеместно утвержден!