История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

«Справке по личному делу на Мирского (Святополк-Мирского Дмитрия

Петровича)», составленной в 1962 году и хранящейся в том же архивно-

следственном деле, указано: « Рекомендации о принятии в советское

гражданство были даны Кушнир – заведующим бюро печати Лондонского

торгпредства, и Нейман – заведующим бюро печати полпредства в

Лондоне». Здесь горьковский след еще не обнаруживается.

Знакомство писателя с Горьким состоялось в начале 1928 года. Вот как

об этом вспоминал П. П. Сувчинский, музыкальный критик и издатель,

активныйобщественный деятель, принадлежавший, как и С. Мирский

(принятое в 20-е годы на Западе обозначение его фамилии), к левому крылу

евразийского движения: « Я часто встречал Горького в России, а потом в

Сорренто. Мирский однажды попросил меня поехать с ним, и мы провели

Рождество у Горького». Об этой встрече месяц спустя и сам Мирский писал

из Лондона: «Дорогой Алексей Максимович, я с отъездом все собираюсь

написать Вам и все не могу найти подходящих слов, чтобы сказать, каким

огромным благодеянием была для меня встреча с Вами. Так, вероятно, и не

найду, но у меня чувство, как будто бы я был не в Сорренто, а в России, и

эта побывка в России меня страшно выпрямила. И нет, наверное, другого

такого человека, который бы так носил в себе Россию, так, как Вы, и не

только Россию, но и то, без чего Россия быть не может, – человечество.

Мне даже стыдно, что мы такими упырями сидели на Вас и пили Вашу

русскую и человеческую кровь, и только уверенность, что ее в Вас хватит и

на нас, позволяет не слишком каяться. Уходя от Вас, Сувчинский сказал мне:

„ А вот Толстого мы никогда не видели“ . Только о Толстом мы и могли

вспомнить. Но Вы больше русский, больше„ представляете собой“ Россию,

чем Толстой. Главное же, я понял то чувство любви, которое так неизменно

сохраняют видевшие Вас (по крайней мере, кого я встречал). Простите, что

пишу с чрезмерной сентиментальностью. Но я не умею выразить то

чувство любви и благодарностей, которыми Вы меня наполнили».

Сувчинский вспоминал, что « …Горький уговаривал нас ехать в Россию:

„ Я вас устрою“ , и он убедил Мирского и меня».

Отметим все-таки, что инициатива встречи принадлежала Святополк-

Мирскому. Спустя почти три года, когда приобретение советского

гражданства стало для него делом уже неотложным, он снова обратился к

Горькому (письмо датировано 30 декабря 1930 года): «Глубокоуважаемый и

дорогой Алексей Максимович, я обращаюсь к Вам за советом и, может

быть, за помощью. Когда три года тому назад я был у вас, я был в самом

начале той дороги, которая привела меня к полному и безоговорочному

принятию коммунизма. Теперь – и уже не со вчерашнего дня – мое

единственное желание – какие у меня есть силы отдать делу Ленина и

советских республик. Психологические и бытовые трудности до сих пор

мешали мне открыто сделать это. Я ждал выхода в свет моей книги

(английской) о Ленине, которая позволила бы мне явиться не с совсем

пустыми руками. Но выход этот задерживается по крайней мере до марта